Гомон скворцов, распрягают карету князя, шахматисты выбегают из кофеен, размахивая ферзями и пешками… Из кареты выходит князь. Небрежным движением плеча роняет соболиную шубу на снег, и она застывает чёрной восхитительной громадой, шёлково переливаясь. Князь во фраке. Длинные волосы перебирает морозный ветер. Он проходит анфиладу залов, сами собой распахиваются перед ним двери, дворец освещается светом сотен свечей… Это Рихард Вагнер, великий немецкий композитор. Он открывает последнюю дверь и перед ним сцена дворцового театра. На сцене его ждёт оркестр. Он проходит на дирижёрское место, берёт в руки палочку и, оглядев зал, взмахивает… Нет, нет. Он только поклонился залу и повернулся к оркестру. По рядам зрителей пробегает ропот: «Как, он отвернулся от нас?!».
Да! Именно Вагнер впервые встал лицом к оркестру, как бы полностью соединившись с музыкантами, произведя тем самым переворот в искусстве дирижирования. Но оставшись, как и прежде, связующим звеном между оркестром и немыми, рядами сидящих за его спиной, молча внемлющих потоку звуков.
Рустем Абязов:
– Очень фальшиво! Ещё раз, пожалуйста. Уважаемые коллеги, думаю, что музыкант, считающий себя профессионалом, должен играть всегда чисто, тем более выученные вещи. Этот концерт вы и среди ночи должны сыграть, а вы каждый раз как будто впервые видите ноты. Соберитесь, пожалуйста, и защитите своё достоинство. Владимир Спиваков как-то сказал: «Музыкантам должно быть не страшно плохо сыграть, а стыдно плохо сыграть». Играйте так, чтобы вам не было стыдно.
Шла репетиция Бранденбургского концерта Баха.
Соната для скрипки соль минор,
написанная рукой Иоганна Себастьяна Баха
Все дирижёры – аристократы духа. Абязов не исключение. Загадочная аура всегда притягивает к нему внимание и музыкантов, и зрителей. Он как центр, замыкающий на себе все мысленные потоки. И возвращающий их обратно.
Рустем Абязов:
– О дирижировании я начал думать году в 1985, а весной 1986 решил реализовать это стремление и создал в музыкальном училище камерный оркестр. Но он просуществовал недолго – месяца три. Подготовленная программа не была исполнена – закончился сезон. А летом 1986, неожиданно для себя, стал директором ССМШ. Там создал камерный оркестр из учеников школы. Мы начали заметно набирать обороты. Ездили на гастроли в Чебоксары, Йошкар-Олу, Тольятти. И то, что этот оркестр заиграл, дало толчок к размышлениям о создании профессионального оркестра. В 1989 году, наконец, эта идея реализовалась. Я хотел, чтобы оркестр был очень мобильным: 3—4 репетиции – играем программу. Хотел, было, привлечь духовиков, но они все заняты, играют сразу в нескольких местах, что часто ведёт к откровенной халтуре, и тогда я окончательно остановился на струнном составе.