– Она смотрела фильм, и рыдала, – вспоминала Анастасия, – потом снова смотрела, и снова рыдала. И так каждый день, несколько дней подряд. Я уж стала опасаться, как бы вреда не наделать, и убрала кассету. Придумала что-то, почему сегодня кино смотреть нельзя. Ну и отвлечь ее в тот день старались хорошенько, ездили куда-то.
Первое время Надя говорила про «ту маму» постоянно, спрашивала, когда они встретятся, рассказывала, как хорошо они с мамой жили.
– Если б не ваша подготовка, тренинг этот, я бы ни за что не выдержала, – улыбалась Анастасия, – вот она про ту маму говорит, говорит, говорит… а я закипаю, закипаю… Только понимание и спасало. Умом все понимаешь, а вот с чувствами справиться… И злость на маму эту, и бессилие, что ребенку тут помочь ничем не можешь.. Ну и ревность, наверное. Вот любви особой не было, а ревность уже была.
Анастасия рассказала «про любовь». Самое трудное, сказала она, это пока приемного ребенка еще не любишь. Любовь ведь сразу не приходит. Живешь и чувствуешь – не твой это ребенок, чужой. Тем более, когда есть с чем сравнивать, когда своих детей уже растил, и помнишь это ни с чем не сравнимое чувство – «мой ребеночек, мой сладенький!» А с приемным поначалу живешь, и постоянно на это «натыкаешься» – не мой, не мой… Запах чужой, смех чужой.
– Она все делала не так, как мои сыновья. Понятно, те – мальчики. Но все равно, подсознательно ждешь чего-то похожего. Голову повернула – не так. Спит по-другому, ест по-другому, – вспоминала Анастасия самое первое время новой жизни с новой дочкой. – Однажды пришлось уехать с мужем на два дня, с детьми бабушка осталась. Я вдруг поймала себя на мысли, что сердце не щемит в разлуке с новой дочкой. А должно бы щемить. «Не мой ребенок, не мой…»
Первые «проблески» любви стали появляться к концу второго месяца. До этого Анастасия ощущала себя просто воспитателем этой новой, чужой девочки. Просто жила и честно выполняла эту новую для себя «работу». Старалась быть хорошей мамой. И вдруг… Вдруг забрезжило, сердце ёкнуло, душа заболела.
– Сразу легче стало, – сказала Анастасия, – как-то сразу все встало на свои места. Вот ребенок, и я его люблю. Естественное такое состояние. Да и многие вещи легче переносить, когда ребенка любишь. Капризничает, плачет, набедокурила, разозлилась я на нее – любовь все сглаживает.
Прошло еще несколько месяцев, прежде чем отношения Нади с новой семьей окончательно «устаканились». Разговор о «той маме» заходил все реже. Анастасия как бы случайно «нашла» кассету с фильмом про «ту маму» и положила ее на видное место. Надя не проявила особого интереса.
– Хотя