– Дримгейт? Новая киностудия?
– Да нет. Кто сейчас смотрит кино? – сморщился Энрике. Он не вел машину, даже не касался джойстика. Машина мчалась сама. – Сейчас только интерэки.
– Кино вымерло? – удивился Рей.
– Нет, почему. Существует, даже популярно. Как театр. Ты часто в театр ходил?
– Один раз в школе, – вспомнил Рей.
– Вот и тут так же. Для любителей есть и кино. И театр, и книги. Все есть. Но народ смотрит только интерэки.
– А это что? Вроде игры интерактивной?
– Вероятно. Но те игры, что ты помнишь – примитив. Сейчас все намного интереснее. Да сам увидишь.
Рей повернулся к окну. Дух захватило.
Машина неслась на огромной высоте, не касаясь колесами дороги – она парила над гигантским спиральным спуском. Сзади оставались четыре небоскреба, в которых располагался, в частности, Бернский центр; впереди, далеко внизу, спуск переходил в виадук, дугой вскинутый над городскими кварталами. Вид на город с высоты птичьего полета ошеломлял. Слева внизу синело озеро в обрамлении темных лесов. За ним – нечто новое, огромный прозрачный купол, закрывающий лес чуть не до горизонта.
– Это что такое, вон там? – спросил Рей. Энрике глянул.
– А-а, это закрытая зона. Там радиация, вот и поставили купол из графеновых мембран. Хоть ветром воздух оттуда не разносит.
– Почему радиация? – поразился Рей.
– Эпицентр. Берн, собственно, тоже зацепило, здесь километров сто всего. Там была база НАТО, русские бомбу сбросили.
– Так что, – помолчав, спросил Рей, – война была, что ли? Здесь, в Европе?
– Война была мировая, – сурово ответил племянник, – но уже пятьдесят лет прошло. Теперь уже нормально все. Правда, если помнишь, в твое время на Земле жило семь миллиардов человек… или шесть? Сейчас по приблизительной оценке три миллиарда. Но я бы сократил еще раза в два, прости за цинизм.
– Ничего себе, – выдавил Рей. И по-новому взглянул на молодого старика, сидевшего рядом с ним. – Тебе, выходит, тоже досталось тогда?
– Да ничего, – пожал плечами Энрике, – мы с родителями переехали тогда на Гран-Канария. Ты же помнишь, у нас там вилла. Там было спокойно. После войны вернулись сюда. В общем, на жизнь пожаловаться не могу.
– А чем сейчас занимаешься? – поинтересовался Рей.
– Да все тем же. Унаследовал корпорацию твоего отца, так как других родственников в живых не осталось. Косметика и фармакология Гольденберга. Восемьдесят шесть фабрик в тринадцати странах.
Расстояние от Берна до Бодензее, две сотни километров, они преодолели за сорок минут. Машина неслась с головокружительной скоростью по трассе, проложенной в основном высоко над землей, но иногда спускалась вниз, а временами ныряла под землю, в бесконечные темные туннели. Неподалеку от Констанца