Став секретным сотрудником, Дегаев добился освобождения жены, хотя это еще не означало освобождения от зоркого ока Судейкина. Дегаеву необходимо было получить его доверие, а уже потом пытаться обрести свободу. Он стал «сдавать» своих единомышленников. За четыре месяца своей работы в охранке Дегаев выдал Военный центр партии «Народная воля» и местные военные группы. Арестовано было 200 офицеров и десятки штатских членов партии, в том числе В. Фигнер – последний член Исполнительного комитета. Добившись ценой предательства доверия у охранника, Дегаев якобы для выяснения «зловещих замыслов» русской эмиграции убедил Судейкина откомандировать его вместе с женой в Париж. Это ставило ее в «пределы недосягаемости» охранки. Поняв, что он запутался, Дегаев решил «раскрыться» в содеянном перед заграничным представителем Исполнительного комитета Л. А. Тихомировым. Члены Исполнительного комитета (ИК) «Народной воли» посчитали возможным сохранить Дегаеву жизнь, видимо, не зная об истинных масштабах его предательства. Перед ним была поставлена задача спасти от расправы известных Судейкину революционеров и организовать его убийство. Оставив заложницей свою жену, Дегаев возвратился в Петербург. Его отношения с Судейкиным были довольно двусмысленны. Видимо, Дегаев был не до конца уверен в успехе своей затеи и искал пути к отступлению. Собравшись с духом, Дегаев 16 декабря 1883 г. заманил к себе на квартиру Судейкина, где его убили народовольцы Н. П. Стародворский и В. П. Коношевич[98].
Для того чтобы полиция и революционеры были заинтересованы в Дегаеве, он должен был представлять планы противников в наиболее опасном для них ракурсе. Судейкину он рассказывал о зловещих планах революционеров по подготовке террористических актов, а революционерам – о намерениях охранника создать террористическое подполье во главе с Дегаевым. Это нужно было Судейкину якобы для того, чтобы при помощи террористов наносить удары по правительству, а затем при помощи охранки устранять убийц. Таким образом, Судейкин намеревался террором привести в повиновение правительство, а террористов – охранкой[99].
Только не зная и не понимая работы тайной полиции, можно поверить в реальность подобного плана. Судейкин, безусловно, был заинтересован в масштабности революционного движения, так как это способствовало усилению политического розыска и его личному продвижению по службе (он стал инспектором тайной полиции), но провоцировать политические убийства не было смысла. Народовольцы были разгромлены, секретный сотрудник находился почти в центре организации, и масштабная провокация могла привести к провалу не только агента, но и всей операции, да и в ДП к провокации относились настороженно.