– Доверяешь парню, про которого ни черта не знаешь. А главное, не знаешь, есть ли у него что-то, чем он настолько дорожит, чтобы постараться не сдохнуть.
– Ты прав. Я не доверяю тебе. Вообще не понимаю, что ты такое. Но я хочу отомстить за Фрези и не знаю, как это сделать без тебя.
– Так лучше, – кивнул Артём. – Давай посмотрим, что там у тебя в холодильнике найдется на зуб кинуть. А потом надо поспать. Еще есть время.
Открыв холодильник, Егор увидел тот самый сыр и кусок шоколадного торта из дорогой кулинарии. В последний раз, вернувшись из «Заводи» и поставив скутеры на стоянку, они с Фрези зашли в супермаркет. Ночь работы в баре приносила неплохие чаевые, они могли позволить себе любые лакомства, на которые упадет глаз или, как говорила Фрези, встанет жальце. Она выбрала себе мягкий экзотический сыр с цветными вкраплениями тропических фруктов и тортик «Шоколадный мусс». Деликатесы лежали на полке холодильника нетронутые. У Егора навернулись на глаза слезы и затряслись губы. Но он справился с собой. Нельзя было сорваться, показать себя слабаком и психопатом, если он хотел участвовать в деле с Дегтяревым. Кстати, Артём ему так и не объяснил, что за дело, которым он собирается заниматься в предстоящую ночь, и какова в нем роль Егора. Но Егор ни о чем не спрашивал, он пока принимал такие правила.
Егор сбросил в пакет для мусора все, что лежало в холодильнике.
– Протухло уже все. Могу пожарить яичницу.
– Угу, – Артём разбирался с чем-то в своем смартфоне.
Ели молча.
«Эта скотина ни разу не шедевр обаяния и общительности», – думал Егор. Он не понимал, как Дегтяреву удалось увлечь Фрези. Тема музыки не вызывала у него доверия. Бабы на него ведутся, это факт. Люська сразу приняла боевую стойку и закрутила задом в ответ на его кобелиные заходы. Но Люська не в счет. Она озабоченная, и ей по определению должны нравиться такие, как Дегтярев. Но Фрези… Егор ни за что не хотел признать, что тогда полез в драку с Дегтяревым не только потому, что испугался за Фрези. Он ревновал, потому что всегда знал, что любит ее сильнее, чем она его. Иногда у нее бывал такой взгляд, словно она не видит его. Она смотрела так, словно всматривалась в бесконечную даль. За горизонт. И что-то там манило ее, как тот остров, к которому, прыгнув в борта корабля, по волнам побежала Фрези Грант.
– Может, ты объяснишь, что мы будем делать ночью? – спросил Егор.
– Нет. Это зависит от того, как все сложится, – ответил Артём. – Показывай, куда можно упасть.
Упасть можно было только на диван. Приводя комнату в порядок, Егор сложил его. Если теперь диван снова разложить, места хватило бы для двоих, даже если учесть, что эти двое парни и постарались бы лечь подальше друг от друга. Но никакая сила не заставила бы Егора лечь на их с Фрези ложе. Пусть Дегтярев – этот гребаный Хан Соло, лучший пилот Галактики, хрен собачий – уляжется на диван и осквернит его неприкосновенность. Тогда, может быть, порвется натянутая до предела нить, причиняющая боль. В доме было так много этих невидимых нитей, заканчивающихся острыми крюками, вонзившимися в сердце, мозг и область солнечного