Сологуб остановил машину и осмотрелся. Редкие, тусклые фонари едва освещали улицу, застроенную старыми частными домами. Сологуб посмотрел на Фриду.
– Не передумала?
Она ответила вызывающим взглядом и чуть повела бровью.
Сологуб вылез из машины. Фрида тоже вышла и осмотрелась: осторожная и чуткая, как дикая кошка. Сологуб относился к той породе мужчин, которые женщин за людей не считают. Но Фрида с первого взгляда поразила его как удар грома. Точеное смуглое лицо, блестящая грива воронового крыла, черные, сверкающие глаза в обрамлении длинных густых ресниц – никакая тушь тут не требовалась. Хищница. Страстная и жестокая любовница. Никогда Сологуб не взял бы ни одну бабу на то дело, которое задумал в эту ночь. Но Фрида была не такая, как все. Сологуб чувствовал, что судьба связала его с ней навсегда, до смертного часа. И то, что должно было произойти, было, в представлении Сологуба, их кровавой свадьбой. Открыв калитку, Солгуб и Фрида вошли во двор. На крыльце стояла детская коляска. Сологуб достал отмычку и вставил в замок. Дверь тихо открылась. За ней была темнота прихожей и тишина спящего дома.
Сологуб не знал расположения комнат в доме, но он увидел полоску света под одной из дверей и направился туда.
Надя спала поверх покрывала на неразобранной кровати. Рядом с ней свернулась Маша. Они читали перед сном и так и заснули.
Сологуб достал нож и шагнул к кровати. В последнюю минуту Надя почувствовала опасность и открыла глаза. Она не успела даже вскрикнуть. Сологуб зажал ей рот и спокойно, как овце, перерезал горло.
Фрида никогда не видела, как убивают. Но страха не было. Наоборот, какой-то холодный восторг. Она разочаровалась, что все произошло так быстро.
– Мама… – закричала Маша, и крик тут же оборвался.
Сологуб вытер нож о халат Нади и посмотрел на Фриду.
Черные глаза Фриды сверкали диким огнем.
«Вот тварь», – с восхищением подумал Сологуб. Он начал убирать нож, и тут раздался хнычущий звук. Сологуб дернулся.
– Мать твою, забыл про пацаненка.
В углу спальни стояла детская кроватка. Фрида подошла и заглянула внутрь. Ребенок проснулся, но не заплакал. Он смотрел на нее. В глазах у Тёмки было расплывчатое младенческое любопытство, словно он увидел новую игрушку. Это был красивый ребенок, просто очаровательный – розовый со сна, мордочка округлая, кожа шелковистая, нежная, смешные кудряшки.
– Ты кто? Девка или парень? – глаза у Фриды стали, как у кошки, которая наслаждается, играя с мышью.
– Парень, – сказал Сологуб. – Отойди, Фрида.
Фрида вдруг с силой оттолкнула Сологуба и схватила ребенка.
– Фрида, мать твою, что ты делаешь, сука?
– Он мой. Я хочу его.
Ребенок захныкал.
– Рехнулась? Зачем тебе ментовской выблядок?
Фрида чувствовала тепло нежного тельца. Детский запах кружил ей голову. Она начала мурлыкать, подражая