Поникшие в бутонах розы,
И небо голубой вискозы,
И атлас солнечной реки.
И вечный грех от осознанья
Конечности земного дня,
Страстей, любви и наказанье
И жар душевного огня.
Все мысли о любви и Боге
В моей придуманной стране,
И обиваю я пороги
Церквушки в сельской тишине.
Давно, давно пора смириться
И Богом данное принять,
А на дорожку помолиться:
Идти урок свой выполнять.
И разрезают журавли
Крылом тугую синь заката,
А церковь белая вдали
Плывёт, пристроившись в кильватер.
Жёлтые сугробы
Метёт берёза
Жёлтою листвою,
Сугробы жёлтые
Ждут алую зарю.
И окна листопаду
Я открою,
И двери солнцу
Настежь отворю.
И я с тобой
Все дни уже считаю,
Пусть наши годы
Падают в зенит.
К утру все беды
Дом наш покидают,
И входит солнце
К нам из-за ракит.
Запели соловьи
В черёмуховой пене,
С восходом солнца
Птичьи голоса.
Моя земля,
Я ежегодный пленник
Твоих чудес,
Что посылают небеса.
Кукушка душу растревожит
Своим гаданьем
На года.
Ах, что теперь;
Уж как судьба положит,
Стечёт всё,
Как весенняя вода.
И буйные сиреневые страсти
Мой разукрасили
Зелёный сад.
Замрёт душа,
И в малой её части
Затеплится любовь
Под эти голоса.
И буду обнимать берёзы,
И слушать птичий пересвист,
Забыв душевные занозы,
Пока лесной
Играет пианист.
И от избытка чувств
Я встану на колени
И помолюсь Христу,
Что даровал мне жизнь, —
И Господу; в черёмуховой пене
Играет музыкант
Бессмертный вокализ.
Не уходи
Остановись, остановись, ещё не поздно.
Не уходи, душа пока жива.
Готовые пролиться слёзы
В ответ на бессердечные слова.
Куда-то всё уходит и уходит,
А для меня всё это как вчера:
Уплыть хочу на белом пароходе
В сиреневые наши вечера.
Не уходи, душа ещё вернётся
За все грехи готовая платить.
Как без меня, любимая, живётся…
В сиреневую даль пора нам плыть.
Остановись, остановись, ещё не поздно.
Не уходи, душа пока жива.
Не уходи в придуманные грёзы,
Не уходи в лукавые слова.
Вы не прощаете успехов,
Закулиса мировая зла:
Игроки, угодники, балбесы —
Собиратели кровавого «бабла».
Инквизиция демократических процессов:
Циники, завистники, волчцы