Литературоведческий журнал №39 / 2016. Коллектив авторов

место творчеству «в народном духе» (романтизму)139. Когда, как заметил А.С. Пушкин, «наскучила правильность и совершенство классической древности и бледные, однообразные списки ее подражателей», а «утомленный вкус» требовал «иных, сильнейших ощущений» и находил их «в мутных, но кипящих источниках новой, народной поэзии»140. Когда перестали считать достоинством литератур то, что они похожи на античные и в каждой из них есть свои Гомеры, Пиндары, Софоклы, Еврипиды, Вергилии, Горации и т.д., осознав непреходящую самобытную художественную ценность национальных «старинных песен», в которых получили отражение жизнь народов и события их истории, и что выраженные там чувства «чрезвычайно естественны и поэтичны, и полны той величественной простоты, какой мы восхищаемся у величайших поэтов древности»141.

      Представление о Древней Греции и Риме как родине художественной литературы (поэзии) уже не кажется безусловным и убедительным. «Искусство, – пишет в начале 60-х годов XVIII в. И.И. Винкельман, – по-видимому, возникло совершенно одинаковым образом у всех народов, знавших его, и нет достаточных оснований приписывать ему особое отечество, ибо каждый народ находил в себе семена необходимого»142.

      Но если это так, то почему искусство одних народов не похоже на искусство других? Чем обусловлено их различие? – задается он вопросами и сам же на них отвечает: различное географическое положение стран, условия жизни, климат и питание влияют «на наружность жителей, а также на их образ мыслей», определяют «нравы народов, их вид и окраску… На образ мыслей народа… непосредственно воздействуют также и внешние обстоятельства, особенно воспитание, государственное устройство и образ правления». И заключает: «Образ мышления как восточных и южных народов, так и греков проявляется в произведениях искусства»143. И прежде всего в произведениях литературы (поэзии), как самой универсальной формы выражения и отражения «мыслей народа» и образа его мышления, которую предоставляло человеку слово.

      Так, вызревает представление о национальном своеобразии литературы, ее источниках и движущих силах, открывая пути для возникновения понятия о народности литературы как ступени познания и инструмента познания национального своеобразия литератур. К нам это понятие приходит в 20-е годы XIX в. уже с готовым содержанием, выработанным к тому времени европейской теоретико-литературной мыслью.

      «Словесность народа, – пишет О.М. Сомов, – есть говорящая картина его нравов, обычаев и образа жизни»144. «Климат, образ правления, вера, – вторит ему А.С. Пушкин, – дают каждому народу своеобразную особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу»145. Всё это и придает «зеркалу поэзии» народный характер. «Вера праотцев, нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные – лучшие, чистейшие, вернейшие источники для нашей словесности», – отмечает В.К. Кюхельбекер, указывая