– Расслабься, это их любимая забава, – похлопал меня по плечу Эйдан.
«Игры и смерть, как же у вас все намешано», – подумала я, стараясь не смотреть на бездыханного ирлиса. Для меня первая стрела, выпущенная Тахиром, означила конец безмятежности, а для них наоборот – конец напряженности.
Глава 11
Мы остановились на краю ущелья. Где-то глубоко внизу рокотала непокорная река, с которой расстались вчера утром. Высоко, в самом зените, стояло солнце. В нескольких метрах от нас виднелся другой берег с темными елями. Я, Джантар, его друзья и даже солнце и ели – все одинаково вглядывались в темнеющую пропасть, рассматривая искрящееся тело дикой реки. А та красовалась, плясала на мокрых камнях, пенно извивалась и уносила свои воды прочь, к новым зрителям.
Выйти к ней мы должны были еще вчера вечером, но наткнулись на обвал. Через пару часов после встречи с ирлисом горсть камней, брошенная неведомым гигантом, перекрыла узкую дорогу. И небольшой участок пути превратился в утомительную возню. Лишь бы смогли пройти наши серые равнодушные носильщики. Но как ни торопились, как ни старались – ночь легла на наши грязные плечи, когда до моста было еще далеко.
Дорожная пыль, казалось, забилась под одежду и тонкой противной пленкой размазалась по телу. Саднила содранная кожа на руках, болели нечаянные ушибы.
А в конце пути – скромный ужин уставших людей. Без особых разговоров и сидения у костра. Тревожный сон, где мне виделось, как Тахир все быстрее и быстрее выпускает стрелы по прыгающему Рималю. Вчера лишь к вечеру до меня дошло, что ирлис несся прямо на нас с целью убить. Не поздороваться, не покрасоваться. Убить. И Тахир всего лишь напал первым. Мне так было жаль той безмятежности, когда я видела лишь небо, траву, цветы и верила, что в этом мире нет места для сражений. Глупая.
Судя по недовольному виду Джантара, в его голове существовал какой-то график, и мы из него выбивались. Оттого он поднял нас ни свет ни заря, чтобы после короткого завтрака снова двинуться в путь. Дорога до ущелья слилась в одну пелену. Она медленно, но неуклонно шла наверх и больно била по пяткам. Трава теряла свою изумрудную сочность, съеживалась до редких кустов между валунов, покрытых лишайником. И лишь небольшие пятна цветущего вереска украшали выбеленный солнцем край.
Я стояла на краю обрыва и ощущала, что еще шаг – и упаду в бурные воды, которые безжалостно размажут меня о камни. Не потому что река злая, или я неловкая. А потому что снова я источник проблем, и мне постыдно хотелось сбежать от угрызений совести.
Мост был разрушен.
Две пары колонн по обеим сторонам ущелья словно махали друг другу поднятыми руками. А между ними на ветру полоскались обрывки тросов.
Не я разорвала канаты, связывающие два берега, но из-за меня мы стояли теперь на краю ущелья. Злое бессилие и чувство вины.
Мои