От восторга у меня закончились слова. Эйдан вдруг коротко хохотнул и толкнул в спину, спихивая с крыльца. Я взвизгнула, неуклюже покачнулась и ступила босыми ногами прямо на влажную землю, нелепо растопырив руки. Обернулась и подавилась возмущенным возгласом – Эйдан спрыгнул вслед за мной.
– Ногами слушай, – коротко бросил он мне и медленно пошел по траве, сверкая босыми пятками. Шаловливый ветерок пробежался по моим ногам и заглянул под рубашку. Невольно поежилась и улыбнулась.
Солнце робко выглядывало из-за леса, сдвигая понемногу тень от стволов. С другой стороны от долины, где стоял дом, вздымались крутые стальные склоны, напоминающие обломки клыков. Верхушки искрились в лучах солнца так ярко, что больно было смотреть. Покой, свежий воздух, прозрачная тишина, которую разрушить боязно словами. Я задрала голову, подставляя лицо ласковой безмятежности ветра. В том мире тело принадлежало мне полностью, да только жизни не было. Война. Страшная, когда уже никто не понимает, где ее конец. А здесь, пусть тело чужое и мне не принадлежит до конца, но даже воздух звенел от переполняющей энергии жизни. Я улыбалась своему первому утру здесь. Я буду жить. Просто научусь жить в этом мире. Невзирая на «если» и «но». Трава крепко обнимала ступни, ветер ласкал голые ноги, солнце теплыми ладонями грело плечи. Я не буду спешить. Не буду врываться в этот мир со своим миллионом вопросов. Не стану вытаптывать себе место, выгрызать зубами нишу. Все это было в прошлой жизни и не принесло мне счастья. Сделала глубокий вдох, втянула насыщенный ароматами воздух и пообещала себе не торопиться, не паниковать и довериться новому миру.
– У тебя уже губы синие, пора возвращаться, – раздался голос над ухом.
Я вздрогнула от неожиданности. Огромный Эйдан подкрался совершенно бесшумно и теперь стоял совсем близко. От него пахло ветром.
Развернулась и впервые посмотрела на Верзилу внимательно. Странный, пугающий, наполненный медвежьей силой. Эйдан был в одних штанах, низко сидящих на бедрах, и я невольно зацепилась глазами за причудливое переплетение шрамов и татуировок на коже. Мое сердце пропустило удар. Белесая отметина пролегала от ключицы по диагонали вниз, а рядом тонкая вязь рисунка. Рубец на плече – и снова незнакомые мне символы. Забывшись, я протянула руку и невольно провела вдоль белой полоски на бронзовой коже. Как же много историй оставило свой след на этом теле, звеневшем от силы. Каждая линия, исполосовавшая кожу, переплеталась с синей нитью татуировки. В этом была пугающая и завораживающая красота. Вспомнила, как поблескивала в свете свечей кожа у Джантара, ровная, без единого шрама. Да и действие мелитной мази я успела оценить. На моей ноге к утру не осталось и следа от вчерашнего пореза. Получается, Эйдан нарочно сохранял свои шрамы и даже добавлял к ним татуировки?
Осознав, что стою и беззастенчиво рассматриваю чужое тело, да еще чуть ли не руками трогаю, я залилась краской стыда. Стремительно