– А у меня дачи нет, Константиныч! – весело и ехидно откликнулся Вячеслав.
– Так что Граевский? – посуровел Олег. – Ты ведь не у охранников его фамилию узнал?
– Местный участковый оказался моим знакомым. Пришлось проставиться. Кстати, расходы за твой счет… Так вот Граевского однажды ограбили, пока он отдыхал в Карловых Варах. Окна побили. Деревенские пацаны резвились…
– А охрана?
– Он ею только после кражи обзавелся. А тогда моего знакомого участкового Геннадьевича взяли за интимные места так, что он бегом бежал по следу малолеток не хуже собаки-ищейки.
– Сам Граевский сотворил с ним такой кощунственный акт?
– Не-а. Начальство беднягу шлифовало мелкой наждачкой. А само руководство, в свою очередь, пользовали из разных министерств – внутренних дел и внешней торговли. Не хило, да?
– У него дети, что ли, какие высокопоставленные чиновники? – удивился следователь.
– Он сам. Ушел на пенсию из Внешторга.
– Ну, связи остались, – с сомнением покачал головой Ермилов. – Несомненно. Но ты сам знаешь, когда человек уходит на пенсию, не слишком-то заботятся о нем. Отработанный материал. А тут… Странно.
– И я о том. Геннадьич говорит, такой кипеж подняли, что караул… Чай будешь?
– А что покрепче имеется?
– Вообще-то это с тебя причитается! – возмущенно покрутил головой Вячеслав, но полез в нижний ящик письменного стола и бухнул на стол бутылку коньяка. – Только тебе, я ведь дежурю. Вот это буду. – Он извлек из сейфа консервную банку со сгущенкой.
– Ну и сластена ты! – Олег потер переносицу в раздумье. – А если я тебе три банки дам, приедешь на дачу дом красить?
– Не мытьем, так катаньем, – засмеялся Вячеслав. – Людмила твоя мозг выедает?
– Поуважительнее! – Тем не менее Ермилов улыбнулся. – Это все? – Он потряс пачкой фотографий.
Вячеслав подал другу бокал с коньяком и блюдце с лимонными дольками. Выглядел он озадаченным.
– Странно. Ты интересовался этим Дедовым, а в домах, зарегистрированных на его имя, живут другие. Ну, допустим, в случае с замминистра это обоснованно. Тот прячет доходы, покупает именье на другого человека. Но кто этот человек, почему он сам не боится попасть под пристальное внимание бэповцев или Генпрокуратуры?
– Тем паче, что Дедов сам госчиновник. Работает во Внешторге, – подхватил Ермилов. – Одним могу объяснить – чувством безнаказанности. Однако tempora mutantur et nos mutamur in ilis.
– Не дави на меня ерундицией, – жалобно попросил Вячеслав.
– Это