Во время приема мэтр Бодез предложил гостям посмотреть его коллекцию механических игрушек. Все с радостью согласились.
– Некоторые из них, – сказал он с гордостью, – очень похожи на те создания, что сотворила сама природа.
Госпожа Бодез заявила, что останется в салоне для того, чтобы приготовить новые прохладительные напитки.
– Я вам помогу, – заявил галантный маклер.
«И вот все гости пошли за адвокатом. Целый час мэтр Бодез демонстрировал восхищенным гостям, как работают его механические игрушки: клюющая зерно курица, поющие птицы, куклы, танцующие медленный танец, бегущие собаки, игроки в шахматы».
– Но это – пустяки, – сказал адвокат, откашлявшись. – Пойдемте, я покажу вам мою самую прекрасную механическую игрушку, чьи движения доведены до совершенства.
Подведя гостей к маленькому будуару, он толкнул дверь:
– Смотрите же!
Наступила гнетущая тишина. Зрелище, открывшееся взорам пораженных гостей, было вовсе не тем, на которое рассчитывал адвокат. На канапе лежала пара, совершавшая «очень естественные движения». Но это были не механические игрушки, а госпожа Бодез и маклер, решившие доказать друг другу свое расположение.
Кончилось все тем, что мэтр Бодез крепко выругался, вернув тем самым любовников к реальности. И начался концерт, сопровождаемый дикими воплями, потоками слез, отчаянной беготней к разбросанным по всей комнате предметам одежды…
Вечер был испорчен…
Эта история достигла ушей короля, и он очень долго над ней смеялся. Потому что Луи-Филипп обожал разные альковные истории и каждое утро министр внутренних дел вручал ему составленную Тайной канцелярией сводку об интимной жизни Парижа.
Так он вскоре узнал все мельчайшие подробности любовной связи господина Тьера и госпожи Досн.
Так он узнал, в частности – и был очень доволен этим, – что господин Тьер любил расхаживать совершенно голым перед лежавшей в постели любовницей и в этом одеянии Адама импровизировал, произнося совершенно серьезные речи на важнейшие политические темы.
Это его поведение очень забавляло госпожу Досн, обожавшую контрасты.
Произнеся несколько речей в стиле Лафитта, барона Луи, господ Броглио, Дюпона де Лера, Моле и Казимира Перье, пылкий Адольф снова нырял в постель и с яростью набрасывался на довольную красотку Софи…
После чего, обессиленные и изможденные, они заводили разговор о будущем монархии…
– Она сделает его министром, – сказал однажды Луи-Филипп своему премьеру Гизо.
– Этого вульгарного