– Отставить, лейтенант! Член Военного совета без чрезвычайных причин не будет вызывать к себе лейтенанта. Ведь существуют и политотдел, и политуправление… Вид неряшливый! Какого черта у вас все время отвисает кобура!
– «Парабеллум» тяжелый.
– Добудьте портупею. Подтяните ремень потуже. Поправьте пилотку. Чуть вправо. И голову держите выше. Ваша так называемая выправка… Смотреть противно. Одно слово – скоростной выпуск… Наденьте шинель: может, пошлет с кем-нибудь из офицеров «сверху» на передовую.
Баженов быстро вбежал на крыльцо большого дома, в котором помещался генерал Соболев. Дорогу ему преградил рослый автоматчик.
Баженов попросил вызвать адъютанта. Автоматчик позвал второго автоматчика, и тот, выслушав лейтенанта, пригласил его зайти в коридор и подождать.
Баженов вошел и откозырял. Сухощавый полковник-юрист с толстым портфелем на коленях холодно посмотрел на него, на приветствие не ответил и продолжал сидеть, как нахохлившийся ястреб.
Полный, круглолицый подполковник интендантской службы кивнул и, шевеля губами, продолжал поспешно листать блокнот с записями.
Полковник медицинской службы, надевший фуражку на поднятое колено, заговорщически подмигнул Баженову и кивнул на стул рядом.
Баженов старался не сидеть как «скоростной выпускник» и, внутренне усмехаясь, подумал, что, как ни старайся, а в глазах этих полковников он, лейтенант, – все равно первоклассник. Военврач держался очень непринужденно. Тут же он стал рассказывать Юрию забавные эпизоды из медицинской практики и расспрашивать – где лейтенант служит, откуда родом, женат ли, есть ли дети, какая профессия у него была «на гражданке». А узнав, что Баженов до войны занимался журналистикой, сразу же перекочевал на литературные темы. Он горячо приглашал Баженова в свой госпиталь, где обещал ему «поразительный материал для сотни романов» и где «что ни врач – то художественный образ».
Сам полковник медицинской службы родом из Одессы, сейчас он начальник госпиталя одиннадцать-двадцать шесть. Если лейтенанту случится попасть к нему (но лучше, впрочем, если этого не случится) – он сделает все возможное и даже больше. Зовут его Матвей Иосифович Равич. Баженову очень понравилось, что полковник не «задается», а главное, что он, видимо, добрый, веселый и благожелательный человек. Юрию показалось, что они с ним – «люди без встречной неприязни», как гласит китайское определение.
За дверью, откуда доносился густой раздраженный баритон, уже побывал военюрист, заходил и интендант и выскочил оттуда красным и потным. После военврача была очередь Баженова, но со двора вошел еще один полковник. Еще с крыльца прозвучало его требовательное «У себя?»; ответа автоматчика он не дослушал, на ходу скользнул взглядом по Баженову, будто не видя его, как по неодушевленному предмету, и взялся уж было за ручку двери. Но тут Баженов, рассердившись, решительно перехватил ручку, резко