Секунду спустя Сумеречные охотники обнажили оружие – Эмма сжимала свой меч, Кортану, доставшийся ей от родителей золотой клинок. Джулиан вынул из ножен клинок серафимов, а Кристина – свой нож-бабочку.
– Куда оно направилось? – спросил Джулиан.
– К концу пирса, – сказал Марк; он единственный пока еще не потянулся за оружием, но Эмма знала, насколько он проворен. В Дикой Охоте его прозвали «эльфийской стрелой» – так быстр и точен он был что с луком и стрелами, что с метательным клинком. – К парку развлечений.
– Я туда, – сказала Эмма. – Постараюсь увести его от пирса. Марк, Кристина, вы – вниз и хватайте его, если попытается заползти обратно в воду.
Они едва успели кивнуть, и Эмма побежала со всех ног. Ветер трепал ее за косы, пока она пробиралась сквозь толпу к ярко освещенному парку на конце пирса. Кортана тепло и прочно лежала в руке, а ноги так и летели по покоробленным морем деревянным доскам. Эмма чувствовала себя свободной – тревоги отброшены, тело и разум сосредоточились на цели.
Она слышала позади себя шаги. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Джулиан. Его шаги звучали у нее за спиной на протяжении всех тех лет, что она была боевым Сумеречным охотником. Когда проливалась ее кровь, проливалась и его. Он спасал жизнь ей, а она ему. Он был частью ее самой, когда она становилась воином.
– Там! – услышала она голос Джулиана, но уже и сама увидела темный, бугристый силуэт, карабкавшийся по опорам колеса обозрения. Вокруг продолжали кружиться вагончики, и ничего не подозревавшие пассажиры пищали от восторга.
Эмма добежала до колеса и принялась проталкиваться к нему сквозь толпу. Прежде, чем добраться до пирса, они с Джулианом наложили на себя руны гламора, так что простецы их не видели. Это, впрочем, вовсе не означало, что они не чувствовали присутствия Эммы и Джулиана. Все в очереди вопили и ругались, когда Эмма наступала им на ноги и толкалась локтями, пробираясь вперед.
Один из вагончиков, покачиваясь, прибыл вниз, и парочка – девушка, жевавшая сиреневую сладкую вату, и ее долговязый парень, весь в черном – как раз собиралась в него забраться. Подняв глаза, Эмма заметила тень движения – головоногий демон скользнул наверх и обвился вокруг опоры колеса. Выругавшись, Эмма оттолкнула парочку, едва не сбив их с ног, и запрыгнула в вагончик. Тот был восьмиугольный, с опоясывавшей его изнутри скамейкой, и свободного места, чтобы стоять, хватало. Пока вагончик поднимался, унося ее от хаоса, который она устроила внизу, до Эммы доносились вопли – парочка, которая хотела сесть в вагончик, орала на кассира, а люди, которые стояли за ними в очереди, орали друг на друга.
Вагончик качнулся – Джулиан, расшатав его, приземлился рядом с Эммой. Он запрокинул голову:
– Ты его видишь?
Эмма прищурилась. Демона она видела, она была в этом уверена, но сейчас он как будто исчез. С этой точки колесо обозрения казалось