Предупреждать они не стали – никаких «то, что вы сейчас увидите», – и, пережив мгновение потрясенного ужаса, Люс догадалась о причинах. Подготовиться к этому было невозможно.
Спутанный клубок красок распался, наконец-то застыв в полотно из четких форм. Их глазам предстал город. Древний город с каменными стенами… охваченный огнем. С толпами на улицах, в удушливом дыму, пожираемый жадным пламенем. Огонь загонял людей в угол, их рты распахивались темными провалами, руки вздымались к небесам. И повсюду – потоки ярких искр, дождь смертоносного света, падающий наземь и воспламеняющий все на своем пути.
Люс едва ли не ощущала запах горелой плоти и смерти, просачивающийся сквозь теневой экран. Смотреть было страшно, но наиболее странным, безусловно, казалось то, что до нее не доносилось ни единого звука. Другие ученики вокруг нее пригибали головы, как будто пытались отрешиться от какого-то воя, каких-то криков, неразличимых для девочки. Для нее же все больше и больше людей погибало в полнейшей тишине.
Когда она начала сомневаться, долго ли еще ее желудок сможет это выдерживать, фокус изображения сместился, как будто уменьшился масштаб, и Люс увидела происходящее с большого расстояния. Пылал не один, но сразу два города. Странная мысль пришла ей в голову, ненавязчиво, словно воспоминание, которое всегда было с ней, но давно не всплывало на поверхность. Она поняла, на что они смотрят: на Содом и Гоморру, два библейских города, разрушенных Господом.
Затем, словно поворачивая выключатель, Стивен и Франческа прищелкнули пальцами, и изображение пропало. Остатки тени рассыпались небольшим черным облачком пепла, со временем осевшим на пол классной комнаты. Ученики вокруг Люс переводили дух.
Девочка не могла оторвать взгляд от того места, где только что был вестник. Как же у него это вышло? Тень начала сгущаться снова, темные клочья стягивались вместе, постепенно принимая более привычную форму. Закончив, вестник медлительно и осторожно пополз по дощатому полу, а затем выскользнул из помещения, словно тень от закрывшейся двери.
– Наверное, вы гадаете, почему мы подвергли вас этому, – обратился к классу Стивен.
Они с Франческой внимательно осмотрели комнату и обеспокоенно переглянулись. Заря за своей партой тихонько хныкала.
– Как вам известно, – подхватила учительница, – на этих занятиях мы в основном уделяем внимание тому, на что способны вы как нефилимы. Каким образом вы можете что-либо изменять к лучшему, вне зависимости от того, как каждый из вас это лучшее определяет. Мы предпочитаем смотреть вперед, а не назад.
– Но