Устала она. Расстроилась, видно, на работе. Там, в садике, тоже надо иметь нервы. Конечно, устала. Если б что случилось, Маша пришла бы к нему на работу и сказала бы, что ей плохо, или какая-то неприятность, или просто соскучилась и хочет, чтобы он поцеловал её как-нибудь незаметно от его коллег. Это было давно, когда она вот так приходила к нему в свободную минутку, специально за поцелуем.
Лето куда-то убежало. Так и не сходили с ней в лес. Она знает здешний лес только по письмам, в которых он звал её на Север. Пройтись бы с ней вдоль реки Сеймчанки. Она послушала бы, как шумит быстрая вода.
Сергей представил себе, как они, взявшись за руки, идут, шагают по улице. Сто лет не шли так запросто по улице. Люди смотрят, а они идут, идут.
Вот перед ними – жёлтая полоса леса. Солнце, собираясь уйти за сопки, ещё больше золотит лес. Среди высоких горящих лиственниц изредка попадаются низенькие, совсем молоденькие, салатного цвета, с острыми макушками. Кудрявое деревцо, похожее на иву, с ног до головы усыпано круглыми прозрачными цветами-шариками. Удивительно, как сохранились эти шарики, ведь давно ушло бабье лето? Наверное, соседки-лиственницы защитили от шального ветра. Если стать к деревцу так, чтобы за ним светилось солнце, эти бархатистые пушистые шарики, прозрачные, как одуванчики, загораются бисером. И тогда не хватает слов. Это северная лилия.
Маша стала против солнца и, щурясь, смотрит на лилию. Кажется, прозрачные шарики зазвенели на деревце и звон этот разносится по всему лесу.
Сергей зовёт её вперед.
– Идем! Это только начало. Я покажу тебе такое, что ты… Она обхватила его. Они, обнявшись, бегут, смешно спотыкаясь. Перебираются через ручей по бревну, кем-то приспособленному для таких переходов. Выбежав из леса, они остановились, поражённые. Перед ними неохватной панорамой сияют вдали разноцветные сопки: голубые, сиреневые, сизые, желтые, лиловые. А немного выше и дальше белоснежные. Там уже снег!
Вот уже ночь. Светлая ночь. Они сидят на теплых камушках у самой кромки берега. Сеймчанка шумит и о чём-то напевает бесконечную свою бурную песню.
– Помнишь… Иртыш? – спросила она. – Правда, Сеймчанка чем-то похожа на Иртыш?
– Правда, правда, – говорит он, прижимаясь щекой к её щеке.
Он коснулся губами её щеки. Она повернулась к нему и… вместе с камушками вдруг поехала вниз, к обрывистому краю берега… в быструю речку. Он почему-то не кинулся спасать её, а сильно, по-страшному закричал, и тут понял, что сидит на диване…
Сергей вскочил и, чуть не плача, побежал на кухню. Маша сидела у окна и читала журнал «Юность». На обложке журнала двое – бронзовая девушка и бронзовый парень – сидят возле большого камня и смотрят в море.
– Машенька! – тревожно позвал Сергей. –