Смотреть и видеть. Эми Герман

из яйца, другой – посмертные маски внутри пушечных ядер, третий – конфеты (шарики арахисового масла, наполовину погруженные в шоколад). Если бы они знали заранее, что эта инсталляция называлась «В память», все наблюдения вращались бы вокруг смерти и войны. Вместо этого мы получили широчайший диапазон данных и узнали, что третий наблюдатель был родом из Огайо, где популярна эта сладость, и хотел есть. Такого рода информация важна? Очень может быть. Она приоткрыла дверцу в личный мир в безличной обстановке и позволила коллегам этого человека увидеть его таким, каким они его не знали прежде – маленьким мальчиком со Среднего Запада, стоящим посреди маминой кухни.

      Чтобы получить полную и точную картину, мы должны собрать всю возможную информацию и версии, систематизировать факты, расставить приоритеты и извлечь смысл. Разумеется, учитывать подписи и уже имеющиеся данные нужно, но только после того, как вы рассмотрите все сами.

      Вот порядок:

      Обычно мы смотрим на вещи дважды: первый раз в отсутствие какого-либо внешнего влияния, а затем с точки зрения новых данных. Первый раз вы смотрели на фотографию 9 сами по себе, без влияния извне. Теперь, когда у вас появилась дополнительная информация – вы знаете, что она называется «Корова Реншоу», – вернитесь и взгляните на нее еще раз. Это имя вам что-нибудь говорит? Кажется знакомым? Реншоу – тот самый Сэмюэл Реншоу, который упоминался в предыдущей главе. Эксперт, чьей системе распознавания вражеских самолетов обучили 285 тысяч летчиков-курсантов во время Второй мировой войны.

      Сам Реншоу часто показывал некачественную фотографию коровы посетителям своей лаборатории в университете штата Огайо и спрашивал их, что это такое. Почти все взрослые люди отвечали неправильно. Один репортер, изучавший вклад Реншоу в военное дело, был уверен, что это карта Европы, – наглядный пример предвзятости подтверждения[98]. Каждый маленький ребенок, которому Реншоу показывал снимок, напротив, сразу определял, что это корова. Почему? Не имея большого опыта и способности долго слушать, дети подвержены гораздо меньшему количеству фильтров восприятия, чем взрослые.

      Склонность не видеть изменения

      Последней в триаде самых распространенных фильтров восприятия является слепота к изменениям, а именно неспособность замечать колебания в нашем зрительном поле. И психолог, придумавший эксперимент с «невидимой гориллой», и наш друг, вор-джентльмен, ярко продемонстрировали, как легко мы можем стать жертвой этого перцептивного недуга.

      Дэниел Симонс и его коллеги поставили любопытный эксперимент, во время которого к студентам университета подходил экспериментатор и спрашивал дорогу[99]. Пока молодые люди разговаривали, между ними проносили непрозрачную дверь. В это время экспериментатор менялся местами с одним из «рабочих». Только 50 % испытуемых замечали подмену. Аполло Роббинс, консультант телевизионного