А можно не искать рецепты счастья за рубежом, отказавшись от разработанных для нас нашими экономическими конкурентами губительных правил и рекомендаций, а внимательно изучить свой собственный опыт, свое прошлое, чтобы найти ключ к решению наших нынешних проблем. Всмотреться в самую продуктивную в новейшей экономической истории страны сталинскую эпоху, заложившую основу нашего современного народно-хозяйственного потенциала, и извлечь из нее уроки, чтобы создать такую же сильную и эффективную экономику, какой она была в тот знаковый период. Избрать мобилизационную стратегию развития страны, усилив роль государства в экономике и идеологически укрепив единение общества, сплоченного вокруг общенациональных ценностей и задач (табл. 3).
Сравнительные характеристики либеральной и мобилизационной экономики[8]
Для некоторых такой путь развития, разумеется, будет неприемлем. Прежде всего для тех, кто порочит и очерняет советское прошлое, для кого сталинская эпоха – это ничего, кроме тоталитаризма, репрессий, голода (а для особо яростных недоброжелателей – еще и «развязывания мировой войны», «советской оккупации», «геноцида народов»). Неприемлем он будет и для тех, кто рассматривает экономику страны исключительно как источник личного обогащения и вывода капиталов за рубеж, для кого свои корыстные интересы стоят выше общественных и кому безразлично будущее своего народа.
Но если мы не хотим усиливать нашу отсталость, обрекать отечественную экономику на стагнацию и деградацию, то другого пути развития, по всей видимости, у нас нет и не будет. Тем более, что помимо собственного опыта мобилизации экономики, перед нами лежит готовый опыт Японии, Южной Кореи, Сингапура, Вьетнама и, конечно же, Китая, достигших впечатляющих экономических успехов в том числе благодаря использованию мобилизационных принципов развития.
Важно также отметить, что способность мобилизировать усилия и средства для достижения результата заложена в нас исторически, ментально. Она обусловлена прежде всего нашими суровыми природно-климатическими условиями, несущими повышенные риски экстремальных метеорологических явлений (так, в самый тяжелый климатический период XIV–XVII веков наводнения на наших землях наблюдались в 4 раза чаще, чем в Англии, а засухи – чаще в 4,5 раза), ограничивающими период сельскохозяйственных работ (пять месяцев в году в нашей средней полосе против десяти месяцев в Западной Европе), а также сказывающимися на низкой продуктивности земледелия (в XVIII веке на одно посеянное зерно на нечерноземной почве мы собирали максимум три против двенадцати и более в Западной Европе). К этому следует добавить высокие расходы на отопление наших домов, удорожание капитального строительства, затраты на теплую одежду и обувь.
Другой мобилизационный фактор – это постоянные угрозы войн и нападений