Алексей стоял, полный отчаяния, до тех пор, пока по двору не стали ходить автоматчики с собаками и запирать бараки. Он шел по бараку к своим танкистам и думал об одном. Жить, очень хочется жить, чтобы сражаться! Почему на его земле чужие люди со своими порядками, по какому праву они здесь распоряжаются? Почему вообще он, гражданин своей страны, на территории своей страны сидит в каком-то бараке? Бежать, бежать, зубами перегрызть проволоку, если надо, то и глотки немецких солдат, а если придется, то и их собак. И бежать, сражаться, убивать, гнать из своей страны.
Глава 3
Руслан Омаев пришел в себя от холода. Где-то наверху слышались характерные звуки накрапывающего дождя. Капли постукивали, стекали по бревнам и попадали молодому чеченцу прямо за ворот гимнастерки. В голове гудело, тело затекло, особенно ноги. Он совсем их не чувствовал. Руслан решил было, что ранен в ноги или их совсем оторвало. Но потом, без паники, он стал пытаться шевелить ими, шевелил до тех пор, пока не почувствовал покалывание в мышцах.
Вместе с тем к нему пришло осознание того, что он жив и находится где-то под завалом из бревен блиндажа. И как только в голове всплыло слова «блиндаж», память сразу вернулась к нему. Танкист вспомнил ожесточенный бой, длившийся двое суток на высоте. Вспомнил, как он стрелял из танкового пулемета по немецкой пехоте. Они перебегали по полю, стараясь укрыться за танками и бронетранспортерами. Но он находил их через диоптрический прицел и жал на спусковой крючок.
Убил он немцев за эти два дня много. Эта мысль принесла Руслану удовлетворение. Голова никак не хотела проясняться до конца. Боль во всем затекшем теле изматывала, странная вялость и тошнота заставляли лежать и думать о смерти. Потом Руслан вспомнил Людмилу. Да, война, весь народ поднялся на защиту Родины. Но еще была русская девушка, санинструктор из медсанбата в механизированном корпусе, куда его направили служить после учебной роты. «Да, Люда, Людочка, Людмила. Руслан и Людмила, так шутил Коля Бочкин, заряжающий. Она погибла, вот откуда эта боль и ненависть».
Ребята! Мысль от Людмилы сразу же метнулась к Николаю Бочкину, с которым они в последнее время подружились, потом – ко всему экипажу их танка. «Ребята, вы где? Неужели все погибли?» И сразу появилось желание жить, бороться.
Руслан заворочался, потянулся руками к лицу, протер глаза. Свет был, много света. Он проникал сквозь бревна, наваленные сверху и лежавшие одним концом на передней стенке блиндажа. Хорошо, что она выдержала, иначе бы Руслана просто завалило ими.
Ежась от холода, Омаев стал осматриваться. Да, ноги целы, но их надо вытащить из-под завала. Несколько минут отчаянных попыток перевернуться на живот все же увенчались успехом. Теперь Руслан понял, что под его головой куча рыхлой земли. И если пробиваться наружу, то не вверх, через бревна, которые могут обрушиться, а в направлении бревен, лежавших одним