Стараясь шагать назло милиционерам как можно дольше, вразвалочку, он насвистывал, что-то из шансона.
Явно этого гражданина отягощало уголовное прошлое, оставив о себе на память несмываемые синие следы где то безобразно растянутых от времени, а где то неумело выжженных марганцем татуировок. Его застывшее в гримасе лицо имело вид лживый и двусмысленный, не в силах скрывать весь перечень негативных эмоций и чувств ставших чертами характера.
По мере приближения он странным образом вытягивался и подпрыгивал, сплевывая на ладошку, размазывал и зализывал рыжею шевелюру, растрепанную во время сна.
Словно это могло добавить его внешности определенный шарм, и чем-то улучшить предстоящее общение с представителями власти.
И часу не прошло, как он приблизился к воротам. Широко и мерзко улыбаясь своим на половину беззубым ртом, из которого несло перегаром и какой-то тухлятиной.
Казалось что от этого запаха пролетающие мимо мухи пьянели на лету и падали насколько он был густой и не приятный.
– Чем обязаны-с, визитом, ну-с?
Спросил сторож, по лакейски растягивая последний слог, при этом зевая и потягиваясь, видимо еще до конца не проснувшись.
Из нижнего бокового кармана пиджака торчал засаленный уголок книжки, который на миг приподнялся обнажив имя автора «Достоевский» когда владелец по босяцки нагло засунул руки в карманы штанов и небрежно сплюнул на горячий бетон плит.
– Да ты что совсем мозги пропил! Быстро открыл двери!
Начитанный бездельник, подумал про себя Влад.
Наверно привычка читать и нечего не делать осталась у него с зоны, отправить бы его туда обратно, а может вообще таких не переделать сразу к стенке без разговоров.
Последовала минутная пауза. Во время которой патрульные переминались с ноги на ногу в предвкушении продолжения погони, смерив своего оппонента не скрываемо злобным взглядом.
Сторож не довольно поморщил нос и веско заметил.
Что у них тут не проходной двор и часы пропуска закончились, следующие начнутся через два часа, а сейчас у него перерыв на обед, и будь тут хоть Папа римский, все равно бы не открыл.
Сказав это, он повернулся к ним спиной, абсолютно потеряв всякий интерес к беседе, и с отеческой тоской поглядывая на оставленное ложе, не спеша к нему заковылял.
На ходу поправляя старый засаленный пиджак, из— под которого торчал грязный ворот матроски. Бормоча себе, что— то под нос, о шляющихся бездельниках он приготовился развалиться на шезлонге.
– Немедленно откройте мы на задержании особо опасного преступника совершившего нападение на сотрудника милиции.
Пробасил Каланча официально, давая понять, что после этого уведомления сторож будет наказан в случае препятствия мероприятиям.
Влад трясло от злости, что какой-то бродяга непонятно как попавший на работу над ними глумится.
В такой