Времена любви. Аля и Глеб Ларины

от них, она неизменно просыпалась и сжимала его еще сильней, словно, если бы Вито убежал, ее за это ожидала суровая кара.

      К утру, измученный этой борьбой, он, наконец-то, уснул, а когда проснулся, обнаружил, что один, и только потрескивание огня в очаге напомнило ему, где он находится. Раздумывая над тем, что еще нескоро ему придется отдохнуть на такой теплой и уютной постели, Вито решил полежать на ней, пока за ним не придут. Теплая каморка напомнила домашний очаг, и ему чудились голоса его родителей, братьев и сестер, было немного неловко, что он лежит в этой постели совершенно голый.

      Вскоре скрипнула дверь, в каморку кто-то вошел, Вито услышал, как вошедший подошел к нему, и знакомый голос женщины сказал:

      – Ну, доброе утро, мой мальчик! Как тебя зовут, дружище?

      – Я Вито, – прошептал он, натягивая покрывало ближе к лицу.

      – Какое хорошее имя! А меня зовут Ракел, – подсказала женщина. – Вставай, Вито, с этого дня мне приказано ухаживать, кормить и обстирывать тебя.

      – Кто приказал? – спросил Вито, приподнявшись с постели. – Игнасио? А где мои друзья?!

      – Нет больше для тебя Вито, ни Игнасио, ни твоих друзей, – ответила Ракел. – Они продали тебя, и теперь твое тело и душа принадлежат одному человеку на этой земле, достопочтимому Гарсио, да продлит Господь дни его жизни!

      5.

      Гарсио чрезвычайно гордился своей удачной покупкой. Сначало он заставлял Вито петь при людях и важно рассматривал лица восхищенных слушателей. Но когда слава о чудесном певце разнеслась не только по всей округе, но и далеко за ее пределами, благодаря всевозможным купцам, миссионерам, проезжей знати и просто странникам, он позволял роскошь слушать Вито лишь самому себе и самым важным своим гостям.