Я смотрела на отца в надежде, что он опровергнет всё.
– Отпусти её, я всё скажу. – Обреченно проговорил он, опустив голову.
– Папа… – Завыла я, бросившись к нему. – Они сказали мне страшные вещи! Что значит отдел?
Я выпалила ему всё что услышала, а он при этом продолжал сидеть, не поднимая головы.
– Это правда, всё, что они сказали, правда. Прости, никто не знал, ни ты, ни Мама, ни твоя Сестра. Яна мы пытались уберечь тебя от правды, придумали историю болезни, прости…
Всю свою жизнь я избегала людей, закрылась от всего мира, пожирая себя изнутри. Проклинала всё на свете за свою особенность, и всё оказалось лишь их желанием уберечь меня!
– Папа… – простонала я. – Папа,…Что же они сделают?
Мой пленитель стоял за спиной, а тот другой мужчина продолжал сидеть в кресле, попивая спиртное из широкого бокала. Посмотрев ему в глаза, я поняла только одну вещь, никто не выйдет из этого дома живым. Это конец, я только узнала что не жила, и вот…
Меня вновь схватили сильные руки и поволокли из гостиной. Я кричала, молила их не трогать Отца, обещала сделать все, что они хотят, но меня никто не слушал. Закинув меня в комнату, пленитель лязгнул металлической дверью. Упав на холодный пол, я затряслась в рыданиях, желая чтобы моя смерть: оказалась не мучительной.
Вновь эта проклятая дверь, затем голос Отца. Меня подхватили на руки, и понесли из комнаты. Полный дом полицейских, мой пленитель лежал на полу в луже крови, и в моей голове что-то щёлкнуло.
– Отпустите! – завопила я, освобождаясь из цепких рук. – Папа!
Отец подбежал ко мне, схватив в охапку, прижал к себе.
– Всё кончено, они не причинят тебе зло.
– Что же это такое? Кто ты?
– Потом…
Меня повели к выходу, вывели из дома, посадили в машину и повезли. Два полицейских молчали, пока я не заговорила первой.
– Куда вы меня везёте?
– В новую жизнь.
И всего-то? Будто у меня была старая. Будто у меня вообще была жизнь! Что ж везите…
****
Я настояла, чтобы мне оставили имя. Остальное всё изменили, теперь мне двадцать пять, а двадцать три, не осталось ничего из той жизни, только имя. Мой дом продадут, отдадут мне деньги, мой счёт в банке закрыт и открыт уже под новым именем. Теперь я живу в новой квартире, в хорошем районе, и никогда больше не увижу свою семью. Так нужно, так безопасней. Мне ничего не сказали о судьбе Мамы и Сестры, нельзя.
Мне запретили рисовать, так как легко разоблачить и все труды их станут напрасными, и посоветовали освоить новую профессию. Я освоила, стала работать на компьютере, рисуя обложки для книг, создавая миры, карты, расы. Творческая личность найдёт себя во всём.
Прошло два месяца, и я полностью вспомнила своё детство. Теперь осталось восполнить тот пробел в жизни, начав всё с чистого листа. От мнимой болезни не осталось и следа, я дружила с соседями, сказав всем что сирота, приехала в столицу жить и работать. Мои обложки пользовались спросом, не таким конечно