Зорькой детства пробегусь по росе босиком…
Ветры буйные смиряются юностью пылкой…
Звезда любви засверкает луной…
Мысли страсти душевный разрыв…
Пыл одиночеством страдает…
Взрослеешь для звезды мечты…
Ласкаешь, греешь, обижать не забываешь…
Смирённое затишье сердца отпускаешь…
Месяц светлый из груди выплывает…
Солнце трепетом выходит из души…
Кадр за кадром вёсен картинок переплет…
Подружка Джесси
Теплый вечер… На небе тучки набежали… Дождь заморосил… Зонтик опять забыла…
Чтоб сократить путь домой, надо перебежать площадку для тренировки и выгула собак…
В детстве меня очень напугала собака. Она налетела, но укусить не успела. Хозяин вовремя успел окликнуть её.
Площадку я прохожу всегда мимо, но мокнуть под дождем не очень хотелось, и я решительно двинулась вперед.
Странный звук раздался….Остановилась и прислушалась… А может, показалось…
То ли скулил, то ли от радости пищал, но точно навстречу мне бежал рыженький, намокший щенок.
Слегка растерялась, но не удержалась погладить маленькое неуклюжее чудо.
Носик у щенка был холодный и влажный. Он быстренько успел обнюхать и облизать мои ладошки.
Ну что, дружок, пойдешь ко мне в гости? Если будут тебя, щенка-потеряшку, искать, увидим в интернете объявление.
Решение пришло мгновенно, не больно хотелось под дождем вдвоем мокнуть.
Достала пакет и в него усадила дрожащий комочек. Легонько прижала щенка к себе, и уже домой возвращалась я не одна.
Дома у нас начались водные процедуры.
Для маленького щенка ванной стала раковина умывальника. Немного своего шампуня – и водичка смыла всю грязь. Под струей водички покров был рыжий, который ослеплял мой взор.
Щенок терпеливо выдержал банную процедуру.
Накинула, как на ребенка, мягонькое свое полотенце и удобненько уселась в кресло.
Обсушила мокрую шерстку и стала ее рассматривать.
Какой же у малыша, да нет уж, у малышки, от природы окрас?
Подружка моя при рождении салон красоты посетила.
Каждый коготок покрашен лаком. Один белым, другой черным, а третий наполовину.
Все они были разные, наверно, лаку не хватило.
Цвет шерстки палевый, но стилист и здесь мастерство проявил. На лапки одел белые носочки. Грудку украсил белой манишкой.
Парикмахер свою лепту внес, потрудился он на славу.
По всей спине черное мелирование в виде галстука, тоненькой ленточкой оно переходило на хвост, а на кончике – белая кисточка.
А вот с другой стороны хвост был абсолютно рыжий.
На спине за левым ухом белая клякса, наверно, маляр мимо проходил, засмотрелся на красавицу и краской капнул. Растерялся и по носику провел рукой белую полоску.
– Джесси, моя модница Джесси, -произнесла я вслух и маленький клубочек прижала к себе.
Время ужина наступило, а в холодильнике только пельмени и молоко.
Жадно подружка ела. Раздувалась в боках, как шарик, но все лакала и лакала.
Обнюхала все на кухне, нашла себе уголок и под стулом уснула.
Утром приглашаю подружку гулять, а она из квартиры не желает выходить.
На руки я ее подхватила – и на улицу. Недолго она гуляла. Начала пищать и к двери подъезда вернулась.
Целый день мы провели вместе, и тут она стала капризуля. Кашку я сварила на двоих, а Джесси ни в какую из мисочки своей не хотела есть.
А около моих ног бегает и скулит, и поглядывает на мою тарелку. И вот моя недоеденная каша перед ней стоит.
Джесси быстренько доела и облизала тарелку, как будто она была всегда пустая.
На вечернюю прогулку пришлось на руках выносить, но во дворе уже даже за кошками стала бегать.
Дома вечером, когда я на кровати книжку читала, моя подружка пришла меня проведать.
Обнюхала комнату, познакомилась с ней, залезла под кровать и улеглась. Там спала всю ночь.
Без меня дома Джесси очень скучала. Домашний мой халат всегда был не на месте.
То на кровати, то под кроватью, а то и на кресле валялся… А тапочки, все погрызанные, в разных углах я находила. Приходилось их часто покупать.
Однажды ночью от толчка я проснулась – Джесси запрыгнула на подушку ко мне. Прогонять ее не стала, так до утра, можно сказать, в обнимку мы и проспали. Тепло и уютно было с ней.
В комнате кресло у меня стояло, как на перекрестке трех дорог, очень хорошо видно