Свои, впрочем, ей не слишком обрадовались. Оно и понятно: сложно было с восторгом принять что-то грязное и пыльное, вылезшее из тьмы заброшенного тоннеля. Еще сложнее было с доверием услышать от этого человека, что он единственный выжил из всего отряда и каким-то чудом ушел от облавы. Это наводило на определенные мысли, не больно-то веселые, и вызывало вопросы. Сопротивление эти вопросы и задало.
Майю разбудил звук упавшей на пол посуды. Она все еще была очень слаба и, похоже, задремала, уронив ржавую металлическую тарелку с постели. «Да и черт с ней», – подумала она. Не хватало еще переживать о таких мелочах после всего, что произошло.
– Хулиганить вовсе не обязательно, – раздался от входа в комнату гортанный голос.
Несмотря на слабость, Майя резко повернула голову. Разумеется, ее вряд ли снова забирали на допрос, но голос этого человека сопровождал ее всю неделю пыток и не мог не вызывать очевидной реакции.
– Дахоев, – сказала она. Намеревалась жестко и холодно, но голос предательски подломился на втором слоге.
В дверях стоял немолодой уже мужчина со спокойными глазами убийцы и ничего не выражающим, многое и многих пережившим лицом. Нижнюю его часть прикрывала спутанная борода с проседью. Поверх камуфляжной куртки висел разгрузочный жилет, с которым Дахоев не расставался никогда, равно как и с автоматом, перекинутым через плечо.
– Не волнуйся, – серьезно произнес он, – тебя никто не собирается забирать.
– Я не волнуюсь, – честно ответила она, глядя на него.
– Ты понимаешь, почему это было необходимо? – спросил Дахоев, проходя в комнату и садясь на стул в паре метров от кровати.
– Понимаю, – Майя отвернулась, чтобы собеседник не заметил выступившие на ее лице эмоции, которые она более не могла скрывать. Она вся бурлила от негодования и ярости.
– Ты могла быть крысой, – продолжал Дахоев. – Весь отряд Филиппа остался там, а ты выжила, да еще и прошла живой и незараженной через метро. Это было странно.
– Я понимаю! – повысив голос, повторила Майя. Разумеется, она все понимала, но при этом искренне была рада, что слабость не позволяет ей поддаться желанию вскочить и свернуть Дахоеву шею. – Что с другими? Я до сих пор не знаю, кто еще уцелел!
– Мы тебе верим, – спокойно произнес мужчина, игнорируя заданные вопросы.
Майя гневно уставилась на него, подбирая и отбрасывая