– Как я рад видеть тебя! – произнес Адольф, отходя от мольберта и протирая запачканные краской руки.
– Признаться, я тоже. Никак не ожидал…
– И как тебе вчерашний сеанс? Не пожалел о том, что принял мое приглашение?
– Ни на минуту. Этот Юнг поистине удивительный человек, и я убежден, что именно за его, а никак не за фрейдовыми теориями – будущее!
– Совершенно верно. Ведь он не зря сказал, что в каждом из нас заложена сверхсила, способная сдвинуть мир с места. Не знаю, как ты, а я в себе ее ощущаю, и довольно отчетливо. И даже понимаю, откуда она у меня – мать говорила, что наш род ведет свое исчисление от Генриха Птицелова, величайшего властелина средних веков. Правда, отец умер, но ведь не перестал же он от этого быть моим отцом!
– Выходит, твоя фамилия на Шикльгрубер?
– Нет, моя фамилия по паспорту Гитлер. Шикльгрубер – это как раз мой отчим, человек без роду и племени. А ты?
– А что я…
– Вчера Юнг сказал, что ты не все знаешь или не все говоришь о своем происхождении. Я это отчетливо запомнил…
Коба вгляделся в лицо своего собеседника – молодой художник все больше нравился ему, как нравились ему люди умные и прозорливые.
– Что ж, раз такое дело, то откровенность за откровенность. В моем происхождении тоже есть белые пятна, которые я предпочитаю скрывать до поры до времени.
– Зачем?
– Понимаешь, теория, которой я придерживаюсь, не жалует родовитых людей. Для нее удобнее и выгоднее быть простолюдином, и потому моя биография сына прачки и пьяницы – сапожника как нельзя более соответствует моим политическим устремлениям. Тебе, так уж и быть, скажу. За все время моего пребывания в Вене не было у меня более близкого по духу человека… Слышал что-нибудь о графе Дракуле?
– Легендарный властитель Валахии, который знаменит своими зверствами и даже вампиризмом?!
– Он самый. Но не он один стоит во главе моего генеалогического древа.
– Да?! А кто еще? Ведь, насколько я помню, род Цепешей пресекся с казнью Влада?
– Не совсем. Он продолжился, слившись с другим известным царственным в Европе родом Рюриковичей, среди которых были не менее знаменитые и определяющие историю личности!
– Иван Грозный?! – округлил глаза Гитлер.
– Верно. Но обо всем по порядку…
Доктор Сигурд Йоханссон. О событиях в Вене