– Мне буханку серого, пожалуйста, – сказала я продавцу, провожая взглядом интересную тётю.
Первого сентября я вошла в пятый «Б» класс, вместе с другими учениками заняв свободные места, поставила портфель рядом с партой, достала тетрадь с ручкой, сложила руки одну на другую и стала внимательно осматривать ребят. Неожиданно в класс вошла та самая незнакомка, с круглыми розовыми щеками и бантиком на макушке, но уже в школьной форме и с портфелем в руках. Она подошла ко мне и весело спросила:
– У тебя свободно? Можно я с тобой сяду?
– Можно… – пролепетала я, округлив глаза от удивления.
– Я Таня Блинова. А ты?
– Нина Моськина, – тихо ответила я. – Тебе сколько лет?
– Одиннадцать, – засмеялась Таня. – А что, думаешь, меньше?
– Нет, не меньше… двенадцать, думаю…
С того момента Танька стала моей самой закадычной подружкой.
Наша школа состояла из трёх этажей со светлыми широкими коридорами и просторными классами. У дверей учительской висело расписание уроков, около которого постоянно толпились школьники.
– Где двадцать первый кабинет? – кричал кто-то из ребят.
– А что, трудов сегодня не будет? – слышалось из толпы.
– А почему это у нас географию перенесли? – возмущались ученики.
Я пальцем вела по строчке напротив своего 5 «Б» и шла в класс.
– Ребята, – обратилась к нам новая классная руководительница, учитель трудов Татьяна Петровна, – нужно выбрать актив нашего класса: командира, звеньевых, цветоводов и редколлегию. Ваши предложения?
Мы начали голосовать, и я стала членом редколлегии, Ленка Карманова цветоводом, Ленка Петрова председателем, а Светка Девятерикова и Жанка Терновых звеньевыми.
– И охота тебе лишнюю нагрузку на себя брать? – по дороге домой спросила меня Танька. – Тут бы уроки успевать делать, не то, что ещё плакаты да стенгазеты рисовать!
– А ты знаешь, что это большая ответственность? – важно ответила я. – Тем более для новеньких.
Оказалось, что почти половина класса были такими же новенькими, как и я. Все они перешли из начальной угренёвской школы, расположенной на плодопитомнике, в среднюю школу номер девять в районе льнокомбината, добираться до которой надо было на большом рейсовом двенадцатом автобусе. По утрам, в семь двадцать, всех многочисленных учеников и рабочих нашей отдалённой от города улицы собирал ярко-жёлтый автобус. Однажды, кое-как забравшись в автобус и еле протиснувшись к сиденьям, я посмотрела в окно и увидела картину: последняя пассажирка, грузная пожилая женщина, пыталась как-то протиснуться в салон, но у неё это никак не получалось. Она, ухватившись за поручни, то и дело