– Мама!
Я посмотрела на говорившую – обрюзгшая, расплывшаяся. Недовольное морщинистое лицо…
«А ведь дело не в квартплате, – подумалось мне. Не только в ней. Конечно, пожилым людям трудно, почти невозможно, перестроиться. Есть китайское проклятие (похоже, китайцы то и дело кого-то проклинают) «чтоб вам жить во время перемен…» Просто новое время уже – не ее время… Сидит же она здесь в пригожий летний денек и ноет, ничего не делая. Значит, может себе позволить. А то время – ушло безвозвратно…
Я, в отличие от нее, не оплакивала его. Но чувствовала, что меня было словно два человека – та, что до и та, что после. Та, что до, тоже исчезла, как канула в небытие и огромная страна, в которой та родилась, училась, работала, повстречалась со Стасом… в прощлом теперь веке.
Мы изменились, да. Надеюсь, не до неузнаваемости…
Я поднялась со скамейки, переоделась в кабинке и медленно пошла сквозь тихий дачный поселок, под словно замершими под солнцем вековыми соснами, в сторону остановки пригородной электрички.
Выйдя на главную улочку, я попутно зашла почти в каждую лавчонку, которые плотным строем облегали эту чистую мощеную пешеходную улицу, без устали переодевалась в примерочных, и нашла всё, что искала.
Я купила белые брючки, белую маечку и белую легкую курточку. В следующий раз, когда я приеду сюда… или к какому-нибудь другому морю, кто-то другой будет сидеть на скамейке, и смотреть, как вдоль кромки моря одиноко, отрешенно, идет женщина в белом. Волосы ее развеваются на ветру.
***
Вернувшись в гостиницу, я сразу рухнула на узкую, с ископаемым пружинным матрасом, кровать, и включила телевизор. Надо было выспаться до отъезда. Транзитный автобус из Вильнюса через Ригу на Таллинн отправлялся в час ночи, а телевизор мне спать не мешает. В запущенном старинном здании, в унылой комнате с белыми стенами и высокими потолками чувствуешь себя в одиночестве особенно неуютно, а телевизор – безотказный компаньон.
На экране появились курчавый брюнет Круз и длинноволосая блондинка Иден. В Эстонии для показа этого американского сериала ограничились субтитрами, а латыши не поленились, продублировали фильм. Смешно было видеть Иден, произносящую «ludzu» и «paldies»…
На тумбочке рядом с кроватью зазвонил телефон. Подняв трубку, я услышала голос Лены. Что-то стряслось, была моя первая мысль. Как она меня нашла? – вторая.
– Сильвичка! Мне срочно нужна твоя помощь. Поможешь?
– Постараюсь. А в чем дело?
– Уезжаю на полгода.
– Куда?!
– В Америку. На заработки. Тут две фирмы работу предлагают. Надоел мне этот бар.
Вот как… в Америку. Впрочем, все пути из Эстонии ведут теперь не в Рим, и уж конечно, не в Печоры. А именно в Америку.
– И кем же?
– В гостиницу. Горничной… Не одобряешь?
– Ну,