– Этот Станислав, он кто? – наконец угрюмо спросил Трофим, спустя почти минуту молчания в трубку.
– Это человек Алексея Викторовича. Алексей Викторович… ты его должен знать. Наша крыша и финансовое крыло. Там от него двое. Второго не знаю как зовут, вроде военсталы бывшие. Они тебя охранять выехали.
– Охранять? – бессмысленно переспросил Трофим.
– Охранять. Давай Док, собирайся. Я тут видишь, чтобы с тобой поговорить выехал за Кордон, сейчас обратно надо. Вроде как Выброс будет через сутки, надо успеть вернуться.
– Хорошо, понял Якорь. Сейчас своим объясню все и двинем.
–Давай Док. Удачи. Ребята кстати с "мухами" оба, так что, если что поближе к ним держитесь… мало ли.
***
Трудно объяснить сколько усилий стоило ему, глядя в расширенные от ужаса глаза Ольги, объяснить необходимость прерывания отпуска и возвращения. Причем весть о том, что возвращаться в Москву мог только он, но никак не его жена с детьми, он решил сказать лишь в аэропорту. А ей нужно было лететь не домой, а в незнакомый Казахстан, в небольшой городок Кустанай, где жили некие "считай родственники" Якоря. Они спорили несколько минут. Он уже начал проигрывать словесную баталию с женой, под объявления диспетчера на нескольких языках о начале посадки на рейс Анкара-Москва. Трофим не находил достаточно веских доводов для убеждения своей жены в необходимости разделения семьи, как стоящий неподалеку Станислав тактично кашлянул, привлекая внимание ученого.
– Что? – нетерпеливо подошел к нему Трофим, думая совершенно о другом.
Его рассвирепевшая половина стояла в трех метрах раздувая ноздри. На ее красивом лице ясно читалось нежелание мириться с ситуацией и во что бы то ни стало ехать, если уж так надо, то только со своим мужем. Станислав достал телефон и включил видеозапись, где с приличной высоты показывались кадры сожженных улиц, машин, разрушенных домов. Картина разрушений становилась тем сильнее, чем ближе подлетал снимающий все беспилотник к эпицентру взрыва. Воронка размером, если судить по отдаленно стоящим прямоугольникам фундаментов домов, от тридцати до пятидесяти метров в диаметре. Метрах в ста от нее за обгоревшей каймой берега протекала широкая река.
– Это Киев. Через двое суток после появления первых зомби. Я не хотел вам этого показывать, но… вы же понимаете в Москве может быть тоже самое. Может это убедить вашу супругу не терять времени.
Трофим похолодел. Рассматривая жуткую картину разрушений, по мере того как беспилотник пролетал над районом. Он не мог знать узнать эти места, поскольку никогда там не был, но сейчас и сами коренные жители этого города не смогли бы узнать районы, протекавшие под крылом аппарата. Вдалеке показалась еще одна воронка, вокруг которой бетонное обгоревшее крошево начиналось только через несколько сотен метров. Негнущимися пальцами Трофим взял телефон и подошел