Россия. Снова эксперимент. Клаус Хольцманн

предприятия, монополистами, дав стимул росту цен. Доходы воротил кооперативного бизнеса росли баснословно. Войдя в роль, они посмеивались над беспомощностью перед ними государства, в своем кругу признаваясь, что оно для них превратилось в своеобразный Клондайк. Так уже упомянутый чуть выше Артем Тарасов, ушедший недавно в мир иной, организовал в 1987 году кооператив «Техника» и стал во главе его. За 2 года его зарплата увеличилась… до 3 млн. рублей. И это в то время, когда наибольшая зарплата не превышала 200 руб. После упомянутой выше сделки он в целях профилактики бежал в Англию, а в Россию вернулся уже при ельцинской вседозволенности. Огромная масса незаработанных денег, в конечном счете, набросилась на прилавки магазинов, сметая оттуда все товары. Кооперативы закупали все подряд, рассчитывая, и не без оснований, на постоянный рост цен, позволяющий продать закупленное подороже. К 1992 году полки всех магазинов оказались пустыми. Набирал силу инфляционный процесс, предтеча «спасительных» реформ. Произошло в массовом масштабе слияние кооперативной собственности с ранее возникшей и вышедшей на поверхность теневой. «К моменту последнего коммунистического правительства и экономика, и политика, и общественная жизнь России были уже глубоко пронизаны отношениями черного, теневого рынка», – так характеризует ситуацию писатель Л. Тимофеев в статье «Последний грех интеллигенции…» [151].

      А тем временем государственный сектор экономики добивался экспериментами, связанными с безуспешными попытками внедрения моделей хозрасчета. К этому добавились негативные последствия нового закона о предприятии, фактически освобождавшего директоров от выполнения указаний сверху. Теперь директора, представляющие среднее звено «ожиревшей» номенклатуры, сами решали, какую продукцию им выпускать. Естественно, более привлекательным оказался выпуск дорогостоящего ассортимента. В результате произошло полное вымывание из торговли дешевого ассортимента товаров, доступных рядовому покупателю. И так каждое благое мероприятие оборачивалось своей негативной стороной.

      После всех этих неудач взоры обратились к введению рыночных отношений в экономике. С чьей-то легкой руки они стали рассматриваться, как наиболее радикальное средство, как панацея от всех бед. При этом никому не приходило в голову, что в капиталистическом мире рыночные отношения не вводились никем, а сами развивались в результате естественного развития общества. Надо сказать, что Горбачев сначала противился введению рынка, очень долго противился. «Вы хотите мужика через рынок, через колено…», – звучало в одном из его выступлений. Однако уже к концу эпохи своего правления он твердо заявлял, что альтернативы рынку нет. Мы уже отмечали, что, в отличие от консервативного Андропова, Горбачев обладал способностью к эволюции мышления. К сожалению, эта положительная сторона в создавшихся условиях принесла больше вреда, чем пользы. А главная беда, что Горбачев не осознавал (не осознавал