– Ни разу не парю.
Нельсон постучал по изображению пальцем.
– Вот этот – единственный выживший из всего Проекта НОЙ – он педофил долбаный.
8
Пикап накрылся утром, на второй день с того момента, как Грей выехал.
Еще не было и полудня, солнце стояло высоко в небе. После бессонной ночи в «Мотел Сикс», рядом с Лидвиллем, Грей выехал на семидесятую, рядом с Вэйлом, и поехал в сторону Денвера. До самого Голдена шоссе было практически чистым, но когда он добрался до пригородов, с их огромными гипермаркетами и просторными микрорайонами, ситуация начала меняться. Местами шоссе было забито брошенными машинами, и ему пришлось съехать на служебную дорогу. Огромные стоянки вдоль шоссе представляли собой картины застывшего хаоса. Витрины магазинов разбиты, товары разбросаны по тротуарам. И неподвижность здесь стала иной – не просто отсутствие звуков, но нечто более глубокое и зловещее. Множество тел, без голов, как тот мужчина, повисший на дереве у «Ред Руф». Может, Зиро и остальным больше нравились головы, подумал Грей.
Он изо всех сил старался смотреть только на дорогу, так, чтобы видеть картины бойни и разрушений лишь краем глаза. Странная, кипящая внутри энергия, которую он ощутил еще в «Ред Руф», не иссякала. Его мозг гудел, будто струна. Он не спал полтора дня, но не устал. И не проголодался, что было вовсе на него не похоже. Грей привык закидывать в себя еду, но почему-то теперь мысль о пище ничуть не казалась ему привлекательной. В Лидвилле он взял «Бэби Рут» из торгового автомата в вестибюле «Мотел Сикс», решив, что надо попытаться что-то закинуть себе в желудок, но не смог даже поднести батончик ко рту. От одного запаха внутренности скрутило. Он буквально носом чуял все консерванты, мерзкий химический запах, будто промышленное средство для мытья полов.
К тому времени, когда вдали показались высокие здания центра города, Грей понял, что с шоссе придется съехать. Объехать другие машины было уже просто невозможно, и чем дальше, тем хуже. Свернув на стоянку «Сэвен-Илэвэн», он посмотрел на карту. Лучше всего объехать по кругу с юга, решил он. Чистая догадка. Он совершенно не ориентировался в Денвере.
Он свернул на юг, потом снова на восток, пробираясь через ближние пригороды. Везде одно и то же, ни единой живой души. Хорошо бы, хоть радио бормотало, не так одиноко было бы, но он прокрутил весь диапазон и не услышал ничего, кроме треска помех, который он уже полтора дня слушал. Некоторое время он сигналил, подумав, что так, может, привлечет внимание кого-нибудь, оставшегося в живых, но вскоре бросил это дело. Здесь никого не осталось, чтобы услышать его сигналы. Денвер превратился в один большой склеп.
К тому моменту как заглох мотор, Грей уже погрузился в состояние полнейшего отчаяния, такого, что прошло несколько секунд прежде, чем он это заметил. Тишина вокруг была столь тревожной, что он уже подумывал, что больше не увидит ни единой живой души – что весь мир, а не только Денвер полностью лишился человеческих обитателей. И тут вдруг понял, что произошло. Мотор заглох, но пикап еще несколько секунд катился по инерции. Руль