В этот момент их и накрыл патруль. Наверное, случайно. Резанул свет, рядовой и сержант с фонарями в руках оказались рядом с ошеломлёнными мальчишками. Рядовой перехватил Сейна за локти, тот уронил коробку, мысленно длинно выругавшись. Сержант автоматом оттеснил Озлефра ко входу, из которого уже высунулись на шум ещё несколько ребят. Приказал:
– Стоять всем на месте! – и стал сообщать о происшествии по связи. Ясно было, что сейчас явятся с обыском, а значит – результат набега пропал.
– Это всё притащил я, – сказал Сейн. Сержант оглянулся на него:
– Один? – не без яда спросил он.
– Один, – не менее ядовито ответил Сейн. – Докажите обратное, если сможете.
И чуть кивнул упреждающе Озлефру, который уже открыл рот, чтобы возражать. Вместо этого он мучительно дёрнул головой и гневно выкрикнул:
– Голодом нас морите!
Сержант вдруг начал белеть. Сейн ни разу в жизни не видел, чтобы землянин так бледнел – глаза, казалось, запали, вокруг них пошли чёрные круги, потемнело вокруг рта… Он чуть наклонил голову и тихо, отчётливо сказал:
– Голодом? Ах ты… – сглотнул, дёрнул головой. – Голодом? Голод – это когда я для сестрёнок белок в лесу ловил5… а вы тут жрррррёте наше – и ещё… ещё…
– Жаль, что вы все тогда и не передохли с вашими белками! – Озлефр тоже набычился яростно. Сержант скривил рот, стремительно шагнул вперёд и яростно вскинул кулак.
Но не ударил. Постоял, весь дрожа, опустил руку, по-прежнему глядя в глаза чуть пригнувшегося, но не испуганного Озлефра и устало сказал:
– Дурак ты. Щенок глупый. А, о чём с вами говорить!
К бараку уже подбегала дежурная группа…
… – На выход, – раздался голос, и Сейн открыл глаза, дёрнулся на топчане. Оказывается, он уснул. И уже было утро, а в открытой двери стоял охранник. Незнакомый. С автоматом наперевес, на пятнистых рукавах – защитного цвета двойные значки, до смешного похожие на две поставленные рядом буквы «золь»6. Капрал. Сейн давно выучил земные военные звания, и знал, что яркий малиновый берет на охраннике означает Корпус Ксенологов, именно они охраняли лагеря. А ещё он понимал, что все эти мысли – это от… не то, чтобы страха, от тянущего неприятного чувства. Поэтому поскорей встал, одёрнул куртку. Землянин выпустил его – глядящего мимо охранника – в коридор, приказал: – Направо, марш.
Идти было тошно. Хотелось шагать поскорей, чтобы всё быстрей кончилось. И в то же время, конечно, спешить нельзя. Чтобы никто не подумал, что он… ну нет же, не страшно ему. Противно.
Дверь в конце короткого коридора