Дождавшись пока Костик возьмёт чистое бельё и одежду и выйдет из детской продолжила:
– Вечером потом поговорим.
– О чём?
– О том, что волнует Костика. Думаешь, я не вижу, что его, что-то волнует.
– Почему со мной?
– Потому что Костик только тебе доверяется.
– Ага, а ты хочешь, чтобы я была твоим шпионом.
– Информатором, – поправила её Галина Михайловна.
– А ничего…
– Ничего. Надюш, всё будет хорошо. Костик поймёт, что ты ему хотела только добра и не будет на тебя обижаться. Долго.
– Если только сразу не придушит, как слепого котёнка.
– Не драматизируй. Костик милый, добрый мальчик. И совсем не злопамятный.
– Да уж. Поэтому со Стёпой и Кириллом погрызся.
– Я думаю у них скоро всё наладиться. Они помирятся…
– На моих похоронах.
– Надюшенька, Солнышко. Ты утрируешь.
– Слова, какие умные. Надеюсь эпитафию, ты мне тоже напишешь хорошую. Костик мне не простит, если всё то, что я узнаю у него, буду докладывать тебе.
– Мы что-нибудь придумаю. Я уверена, что у нас всё будет хорошо.
– Мне бы твой оптимизм. Ну если что, то я поживу тогда у Юли. Пока здесь всё не утрясётся. Годика два, три.
– Хорошо, – легко согласилась Галина Михайловна.
Первым с кем Надя поговорила о Костике это с Юлей. Надя была уверена в своей подружке, да и если Костик узнает про её разговор с мамой, то разговор с Юлей просто померкнет на этом фоне. Ну может быть померкнет, рассуждала про себя Надя.
После тренировки Костик уселся за выполнения домашней работы, а Галина Михайловна забрала дочь.
– Это чтобы ты сам учил уроки, а не ждал помощи от Нади, – пояснила она сыну, хотя Надя прекрасно знала, что ей сейчас устроят допрос.
Костик улыбнулся и дождавшись когда дверь детской закроется, вытряхнул из ранца тетради сестры и приступил к списыванию.
Если бы он только знал что в эту самую минуту его сестра, которой он безоговорочно доверял, выкладывает все его тайны маме, а если бы узнал, что и для Юли его жизнь не представляет секретов, то скорее всего он так не улыбался и не радовался своим умственным способностям.
Хотя всё тайное рано или поздно всё равно становиться явным и тем более, если это самим поспособствовать. Для Костика женский заговор раскрылся через две недели, а поспособствовала этому мама.
Возвращаясь со школы, Наденька как бы между прочим поинтересовалась:
– У Юли скоро день рождения, что ты ей подаришь?
– Не знаю. А тебе какое дело?
– Интересный ты. Ты вот так вот явишься к ней без подарка или подаришь какую-нибудь ерунду.
– Кто сказал, что я вообще собираюсь к ней на день рождения?
– А разве нет?
– Что я там буду один прозябать среди девчонок?
– Почему один? Юля пригласит ещё мальчиков.
– Я