– Не узнала! – тихо воскликнул он.
Она помотала головой, от этого энергичного движения пара светлых прядей выбилась из-под пёстрого платка. Тогда Валера подумал, что за эту ясную красоту и стоит бороться, за большое и сладкое яблоко в ладонях, за едва приметные ямочки на щеках.
План давно намеченных действий алой картой снова всплыл в сознании. С верхнего этажа, шлепая босыми ногами, сонно спустилась Надя, потирая кулачками заспанные глазенки. Брат протянул ей яблоко, потрепал по волосам, придержал дверь, пропуская девушку с оставшимися бутылками молока. Парадной дверью он предпочитал не пользоваться теперь. Дом их одной стороной выходил на богатый двор, а другой на улочку, по которой каждое утро толпы озлобленных, слабых, доверенных до отчаяния и исступления людей, влачились на заводы. Такое расположение являлось крайне выгодном для тех, кто готовил сейчас заговор. Валера перемахнул через забор, распугал мелких оборванцев, несколько человек с подозрением на него взглянули, но поймав злобный цепкий взгляд, предпочли обо всем забыть. Он сунул руки в карманы, поплелся за огромной толпой, с трудом передвигающей ноги.
Цех встретил его разноголосым гомоном, прерывающимся отчаянным свистом. Копотью и дымом, нарастающим жаром от печей и станков. Раздался сигнал к пересменке, люди отвалили от станков, некоторые падали, их поднимали на руки и вытаскивали на улицу, там поливали ледяной водой и отправляли по домам.
Часы монотонной работы казались вечностью, поэтому Валера не сразу обратил внимание на нарастающий шум. А когда поднял голову, то увидел, что собралась приличная толпа, инстинкт самосохранения, казалось, отказал, потому как он направился в самую гущу. В какой-то момент в центре вспыхнула драка и он, увлекаемый толпой, провалился в клубок человеческих тел. Воздуха перестало хватать, рук и ног не было, кто-то попал по голове, все вокруг поплыло, он протянул руку в пустоту, надеясь на слепое чудо. Кто-то схватил его за эту самую руку, затем за загривок, словно кутенка, выдернул на воздух. Мир