– Они мне противны, – он отвернулся, но Ада успела заметить на его лице мелькнувшую тень стыда.
– О как! Что ж такое? Денег мало заплатили?
– Да как ты… за кого ты меня принимаешь? – возмутился рыцарь. – Я не какой-нибудь паршивый наемник. Мое имя – Теллан Анрийский, и за этим именем стоит славный аристократический род, а аристократы всегда ставят идею прежде денег.
– По-моему, ты обычный калека в латах.
Теллан презрительно фыркнул.
– Перестань издеваться надо мной, женщина. Не лучшее время для того, чтобы пинать беззащитного пса.
– Беззащитного… тоже мне, – Ада перевела свое внимание на очнувшегося Бака. – Ты слыхал, пацан? Беззащитного пса. Слышь, паскуда, – это обращение опять было адресовано рыцарю, – по велению твоего сраного Создателя столько голов полетело, столько крови пролилось, что ты просто не имеешь никакого права просить пощады.
– Ты меня не слышишь, – выдохнул Теллан. – Я отрекся от церкви. Вот почему я стирал отличительные знаки. И уж кому как не мне знать о сложенных головах.
– Отрекся от церкви? – откашлявшись и переведя дух, вступил в разговор Бак. – Это как?
– А так, – ответила за рыцаря Ада, – что этот аристократишка решил сдриснуть по-тихому, сказать, мол я не я и хата не моя. Что, Теллан, совесть заела?
– Да, заела. Не проходит и минуты без ее зубов в моем сердце.
– Поэтичненько, но не отменяет твоей паскудной натуры. И как много времени тебе понадобилось, чтобы понять свою тупость?
– Слишком много, – перед глазами рыцаря пронеслись лица тех, кого ему пришлось убить во имя «правого» дела. – Слишком…
– Так вы что, просто передумали верить в великого и единого Создателя? – с искренним интересом поинтересовался Бак. У него в голове не могло уложиться, что так вообще можно.
– И вовсе не просто, юноша. Это долгий, болезненный путь, который я только начал.
– Помнится мне, совсем недавно кое-кто скулил, чтобы ему дали умереть, – в голосе Ады читалась издевка. – Совсем не похоже на долгий и тернистый путь к исправлению.
– Да, я был готов покинуть этот мир, но только лишь для того, чтобы проверить на себе существование небесных чертогов. И если, вдруг, они в действительности есть, то я бы предстал перед самим Создателем и спросил с него за все смерти, причиной которых он стал. Но, пока меня мучила лихорадка, я осознал, что Создатель никогда не станет слушать доводы грешника. Я поклялся самому себе, что, если выживу, – сделаю все возможное, чтобы, сперва, искупить свои грехи и обрести вес в Его глазах.
– Начало про отречение от веры было многообещающим, но теперь, – Ада недовольно поморщилась, – с этими «доводами грешника», мне кажется, что каша в твоем котелке просто в другую сторону перемешалась. Короче, раз уж решил грехи искупать, начинай сотрудничать, а не то вторую руку отниму.
– Сотрудничать?
– Ты же