И опять же не я – он – рыл землю в гулких залах, и не я – он складывал истлевший остов в яму, украшал какими-то блестками, лентами, под конец забросал землей, поставил что-то вроде антенны из проволоки, зачем антенна, думал я, если нет приемника. Я никак не понимал, почему он не воскресит это существо, которому воздает такие почести, может, не было нужных материалов…
Странное чувство.
Страшное чувство.
Когда кто-то идет твоими ногами по пыльным залам, останавливается перед бесчисленными останками, чертит в воздухе какие-то руны, знаки. Страшное чувство – когда к моему собственному страху перед неведомым примешивается его собственный страх – перед нами, перед нашей землей, перед тем, что случилось здесь, на закрытой территории, спрятанной ото всех века и века. Стыдно сказать, я даже начал припоминать какие-то молитвы, обереги – ничего не помогало, его молитвы и обереги были сильнее…
Странное чувство.
Страшное чувство.
Когда я остановился…
…когда он остановился перед чем-то – непонятным, пугающим, немыслимым, я не знал, что это, знал он, он-то понимал все эти рычаги, шестеренки, тумблеры, платы, это он, не я, протирал ленту конвейера, перебирал провода, сцепления, менял истлевшие шкивы, моим паяльником паял разбитые цепи…
Не помню…
Не хочу вспоминать эту ночь…
Страх был настолько сильный – что моя память отказывается выдавать что-то, я смотрю на себя той ночью как будто со стороны, это было не со мной, и вообще этого е было…
Когда ближе к рассвету я (он) проверил последний шкив, захлопнул крышку пульта, повернул тумблер.
Когда взревела стальная махина, спавшая сотни лет.
Когда…
Мой ужас сыграл мне на руку, подбросил меня на месте, вырвал-таки от него мою душу, погнал – по темным улицам, в никуда, в никуда, я уже не помнил, кто я, что я, откуда, уже не было ни меня, ни его, ничего, предрассветная тьма, грохот неведомой силы – там, позади…
Он спрятался.
На этот раз он спрятался особенно глубоко – как всегда бывало после того, как он натворит что-нибудь… Я знал, что он не покажется – день, два, три, выждет – пока я забуду про него, чтобы объявиться снова, когда я меньше всего буду готов…
Оглядываюсь. Осторожно подключаю зарядники, розетки всего две, на три зарядника не хватает. Выжидаю.
Чувствую голод. Нет, не такой, а информационный, не думал, что он может быть таким сильным. Даже не могу войти в Сеть, даже не могу узнать – что делается в мире, последний раз я заходил в Сеть, чтобы увидеть на стартовой странице свою фотографию, свой код, и надпись – разыскивается.
Разыскивается…
Сам виноват… Не думал,