Самое же главное, что упущено при исследовании биографии Лаврентия Павловича, что обошли стороной, – Берия, став партийным руководителем республики, оказался в номенклатурной обойме местных партийных секретарей. Это довольно своеобразная категория партноменклатуры. Именно из нее выросли Горбачев и Ельцин.
А самое главное, в тот период секретарства в Закавказье Лаврентий Павлович очень близко сошелся с Никитой Сергеевичем Хрущевым…
Глава 5
Нарком НКВД
Сын Сирожа вспоминал, что отец очень не хотел оставлять Тбилиси и уезжать в Москву первым заместителем Н.И. Ежова в НКВД, объясняя это нежеланием отца возвращаться к чекистской работе, которую он не любил. Доля истины в этом, разумеется, есть. Еще в 1923 году Лаврентий Павлович изъявлял желание бросить чекистскую карьеру и стать студентом. Что его на это толкало, точно сказать нельзя. Может, хотел затеряться в массе инженеров, боялся, что те, кто ему в биографию вставил эпизод с солдатом Л.И. Берией, разыщут «подопечного». Может, искренняя нелюбовь к оперативной работе. Сложно сказать. Я думаю, что оба фактора одновременно. Но это только подозрения. Слишком мало исходных данных, позволяющих эти подозрения скомпоновать в более-менее рабочую версию.
А вот нежелание бросать свой грузинский «удел» и переться в столицу каким-то заместителем мне абсолютно понятно. В Тбилиси он – царь и бог. Первый парень на деревне. А кто в Москве? Заместитель одного из наркомов. Там этих наркомов – один на другом, а уж заместителей!
Конечно, в Грузии первый секретарь Лаврентий Павлович жил настолько скромно, что даже в коммунальной квартире. И на турнике во дворе с пацанами солнышко крутил по выходным. Все может быть, но только это известно лишь со слов его сына, которому, как мы с вами убедились, верить после полетов над Пенемюнде крайне глупо. Тем не менее создатели бериеады в скромный быт главного партийца Грузии поверили безоговорочно и эти сказки в своих книгах пересказали. Но, видно, в Тбилиси были особо уютными коммунальные квартиры: «…вспоминаю наш переезд в Москву. Отец не хотел возвращаться на чекистскую работу и просил перевести его на хозяйственную. Так в его жизни бывало уже не раз. Но даже когда решение о переводе отца в Москву состоялось, мама никак не хотела уезжать из Тбилиси. Сталина это очень рассердило, и в течение суток всю нашу семью привезли в столицу» (Берия С. Мой отец Лаврентий Берия).
И еще оттуда же: «Когда мы переехали