Как ни удивительно, социальное недовольство лишь периодически выливалось в протесты оседлых рабочих, и забастовки происходили относительно редко, даже среди жестоко эксплуатировавшихся текстильщиков Лейдена. Случалось в этом городе и такое, когда 20 тысяч человек – и не только безработных – приходилось спасать от голода с помощью благотворительности; хроническое недоедание этих рабочих являлось несомненной причиной высокого числа заболеваний туберкулезом среди них. Пивовары Амстердама подали в 1578 г. петицию с требованием поднять жалованье, заявляя, что их мизерной зарплаты недостаточно, чтобы уберечь себя и свои семьи от голодания в то время, когда цены на продовольствие и жилье только растут. Получили они лишь ничтожную часть того, что просили, и заново подавали петиции в 1595 и 1617 гг. Суконщики Амстердама порой тоже демонстрировали недовольство своими условиями жизни, но не в тех масштабах, которые можно было бы ожидать исходя из общепризнанного факта, что инфекционные заболевания, периодически косившие их ряды в начале XVII в., не коснулись лучше питавшихся и проживавших в лучших условиях «бургомистров, правителей, священников, школьных учителей или городских чиновников». Удел работников физического труда был крайне тяжким, и открытые беспорядки в их среде случались довольно редко скорее из-за отсутствия или слабой организованности рабочих (как подчеркивает Вайолет Барбур), а не из-за «отеческой заботы и просвещенности режима диктаторов из высшей прослойки среднего класса», как утверждает профессор Г.Я. Ренье. Правда и то, что классовые различия в Голландской республике, как и повсюду, обычно воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Более того, городской пролетариат был безоружен, а на бюргерскую милицию или гражданскую гвардию всегда можно было положиться в исполнении приказов правителей в случае любого конфликта с grauw.
Налогообложение в Голландской республике, как и в большинстве стран,