Возрождение. Евгения Богринцева

в клетке, но её там не было. От страха я вся сжалась. О Боже мой, неужели она… – Анетт, к тебе пришли гости. Выходи на свет.

      – Ты уверен, что она там? – шепча спросила я, прижимаясь к волчонку. Меня начало трясти.

      – Да, её острое зрение не в состоянии выдержать яркий свет, даже то небольшое количество света, которое создаёт факел. Анетт прячется в углу клетки, там, куда свет не может добраться, – объяснил Майкл, затем перевёл взгляд обратно на клетку.

      – Я… Я могу подойти ближе? – спросила я, дрожащим голосом. Здесь чертовски холодно, а на мне были только летние джинсы и шёлковая блузка. Нужно было теплее одеваться. Майкл сделал ещё шаг вперёд, тяня меня за собой.

      – Всё, – объявил парень, легонько сжимая мою руку. – Ближе не подходи. Слишком опасно. Мы не знаем, как Анетт поведет себя с тобой, принцесса.

      – Всё будет хорошо, – заверила его я. Майкл повернулся, и прижался губами к моему лбу в то время, как его свободная рука, не держащая факел, бережно обняла меня. Мне нравится то, что волчонок так часто стал проявлять нежность и заботу. Просто подходил, обнимал и целовал так, словно я самое дорогое, что есть в его жизни. Этим он полностью заменял слова «я люблю тебя». Мы оба ещё не готовы произнести эти три слова друг другу. Сказать о любви к Майклу Еве было легко, даже когда я призналась Энрику. Но у меня не хватает храбрости сказать эти слова мужчине, которому они предназначаются. Может ещё не подвернулся удобный случай, или я просто жду, когда Майкл признается первым. В любом случае, это не важно. Я знаю и чувствую любовь, исходящую от парня. Он по-настоящему любит меня и ценит. Этого мне вполне достаточно.