– Дерьмо, дерьмо, дерьмо, – повторяя ругательства, словно желтый монах[4] свою мантру, Ллойс выскочила в освещенный тусклыми лампами холл. Ей просто повезло. Серокожие наверняка почуяли ее, когда она еще ползла через вентиляцию. Просто, не ожидали серьезного сопротивления от одного человека. Или им просто было скучно. Потому к ней отправили только «переговорщика» – самого глупого и слабого из стаи. Но даже в таком случае пара одиночных выстрелов – не причина для беспокойства. И уж точно, не повод прерывать трапезу. У костра, разведенного прямо на плитах пола, сидело трое. Один, судя по огромной гипертрофированной правой руке – Большой кулак, грыз кость. Второй, оставшийся безымянным, держал над огнем насаженную на арматурный прут голову. Человеческую. Слишком сильно обгоревшую, чтобы Ллойс смогла сказать, принадлежала она мужчине или женщине, да и не важно это сейчас было. Последний, судя по сжимаемому в руках оружию – Грым, видимо, был самым умным. Или осторожным. «Бум палка» – архаичный L11a1[5] в лапищах мутанта мог бы показаться чем-то незначительным. Мог бы, если бы дуло пулемета не смотрело прямо на девушку. Гигант оскалился. Не останавливая бег, Ллойс сорвала с пояса ингалятор, сунула в рот искусанный носик и вдавила кнопку. Грым опоздал всего на долю мгновенья. К тому моменту, когда тяжелый пулемет отрыгнул в сторону наемницы сноп смерти, ледяной туман, моментально заполнивший ее легкие, уже скрутился стальной пружиной внизу живота, заполнил вены огнем и залил голову кристально прозрачным слюдяным маревом. Боевой стимулятор «Хронос» был вещью редкой, дорогой и очень, очень опасной. Наверное, поэтому и не нашел широкого признания ни до, ни после войны. Не говоря о зависимости, которая в девяносто процентах случаев развивалась уже после первого применения, «Хронос» имел целый ряд побочных эффектов, среди которых были приступы эпилепсии, временная слепота и глухота, клонические судороги и многие другие «приятные» проявления. В пяти процентах случаев прием клокстоппера[6] вызывал моментальную остановку сердца. Пережить «ломку» смельчаку удавалось в двадцати пяти случаев из тридцати.
Ллойс расхохоталась. Ей неизвестно было: побочный это эффект действия боевого наркотика или психологическая защитная реакция, но каждая доза вызывала приступ, как выражался один из знакомых врачей наемницы, «патологически повышенного настроения». Время сгустилось, стало вязким, словно переваренный кисель, воздух плотно обнял тело, а мир застыл, будто муха в сиропе. В голове привычно затикал таймер. Десять секунд в мирной жизни – исчезающая малая величина. В бою – очень и очень много.
– Это невежливо, мальчики. Так грубо встречать даму. – Хохотнула наемница, плавным движением уходя от веера пуль. –