сидеть, о чем–то тихо переговариваясь друг с другом, две молодые девушки–подростка, чем–то неуловимо друг на друга похожие. Не внешностью – одна из девушек была ослепительной красоты блондинкой с длинными, ниже пояса, густыми, золотисто–льняными волосами и крупными, ярко–зелеными миндалевидными глазами в окружении пушистых, слегка изогнутых длинных ресниц, а другая – не менее красивой темной шатенкой с короткой стрижкой и карими глазами классической формы… Не ростом – шатенка почти на полголовы превосходила блондинку… Да, фигуры у девушек были чем–то похожи – стройные, подтянутые, спортивные, с длинными прямыми ногами, развитыми бедрами, плоскими мускулистыми животами и тонкими талиями, но такими фигурами обладала добрая половина девушек класса. Грудь, правда, у блонды выпирала из–под комбинезона значительно сильнее, чем у ее подруги, но и грудь шатенки тоже могла заставить поперхнуться от зависти немало представительниц женской половины общества. Похожесть девушек заключалась не в их идеальной с точки зрения всех канонов красоты внешности, а в жестах, осанке, чертах лица, интонациях голоса, манере говорить и еще массе мелочей, выдающих в них родственниц. Они действительно являлись близкими родственницами – отцом девушки называли одного и того же мужчину. Матери, правда, у девушек были разные – отец оказался счастливым, как полагали сами матери молодых фемин, обладателем сразу двух жен, что, впрочем, в империи являлось далеко не редкостью – женское население, благодаря какой–то непонятной древней мутации, традиционно по численности преобладало над мужским. Клан Рэй эта генетическая аномалия, однако, почти не затронула, благодаря чему среди представителей Рэй преобладали моногамные браки, но предубеждения насчет полигамии среди Рэй не было – в семье некоторых подруг сидящих на подоконнике девушек сложилась аналогичная ситуация. В параллельном с ними классе даже учился мальчик, у мамы которого было два мужа – бывало и такое. Так что сами девушки считали себя родными сестрами, просто вместо одной мамы каждой из них досталось по две.
Сейчас, сидя на подоконнике, сестры, специально дождавшись, пока последний из их одноклассников покинет кабинет, тихо обсуждали свои дальнейшие планы на жизнь. Работа после школы сестрам, в отличие от большинства их одноклассников, не грозила, и девушки об этом факте были отлично проинформированы – несмотря на то, что до выпускных экзаменов оставалось еще три недели, девушки были твердо уверены, что оценки в их дипломах станут одними из лучших в выпуске, что автоматически раскрывало перед ними двери академии. Или клановой, или имперской, на выбор – при необходимости клан оплачивал учебу своих лучших студентов в элитных высших имперских учебных заведениях. Да и не получилось бы у сестер устроиться на работу – несмотря на то, что головы у обеих варили как надо, от одного детского недостатка, являющегося самым важным показателем при приеме на работу в клан, никто из них так и не избавился.
