– Семь десятых процента от валового дохода с золота.
– Нет, – неожиданно ответил Рови, но тут же, улыбаясь, добавил: – Я дам один процент, так будет надежнее. В переводе на стоимость проекта исследовательского города Марс оплатит пятьдесят семь процентов всей сметы – так будет надежнее, и это ускорит стройку, а нашим строителям не надо будет ждать, пока прилетят деньги с Земли.
– Что ж, – посол Гондор Рой даже встал от неожиданной щедрости, – с вами приятно иметь дело, господин Рови.
– Взаимно, – буркнул Адам и тут же очень серьезно добавил: – Сегодня вечером я выдвину ваш проект на всеобщее голосование граждан. Таковы законы Марса.
– Да, да, я все понимаю, – улыбаясь, говорил посол. – Выбор народа – это формальность, так что еще раз спасибо за сотрудничество, – провожая Адама, говорил посол Земли.
– Формальность, говорите? – Адам загадочно улыбнулся и закрыл за собой дверь.
Через сорок восемь часов на всеобщем голосовании граждан Атланто проект по строительству новой высокотехнологичной научно-исследовательской базы на севере Марса был отвергнут большинством голосов. Адам Рови получил свой первый из трех возможных отрицательных решений, за его карьеру исполняющего обязанности главы Атланто.
Человек, державший в руках золото, может отдать его только для того, чтобы заработать еще больше золота, ну или утолить свои плотские страсти. А строить какую-то там лабораторию за счет Марса, точнее его жителей, на это никто не согласится. Вот если бы там построили бордель или комплекс увеселительных заведений, то может быть, граждане и подумали бы над этим предложением. А так, отдавать частичку заработанного потом и кровью слитка золота на какую-то там науку? Не в случае с гражданами золотого города. Знал ли об этом Адам? Наверно, догадывался, ибо это голосование на долгие десятки земных лет закрыло путь земным богатеям в красные пески Марса. И это было очень важное и судьбоносное решение граждан Атланто.
В тот вечер Рови пришел домой поздно. Уставший, но счастливый, он гулял по узким улочкам Атланто, разглядывая его жителей. Словно большой улей, город жил своей жизнью. Солнце уже село, стекла модулей там, где экономили на отопительных блоках, тут же покрылись корочкой инея. На поверхности началась холодная марсианская ночь. По улицам было включено освещение, и город зажил ночной жизнью. Пестро одетые подростки шумными компаниями вваливались в ночные кафешки и рестораны. Пожилые парочки любовались видом звездного неба в стеклянных модулях, трогательно взявшись за руки где-нибудь на лавочке. Кто-то после утомительного дня усталый, но, наверное, счастливый брел домой, а у кого-то домом была огромная железная бочка за углом одного из модулей. Город жил своей особой жизнью, немного грузной и хмельной, но при этом абсолютно каждый человек в стенах золотого города чувствовал этот дух свободы. Не все были счастливы, но все были свободны.
На лавочке лежал кем-то забытый