– Можем ко мне подняться, – махнул на окна хозяин.
– На весне оно всяко приятней, – выразил кто-то неясные, но общие чувства.
– Че, замначальника, говорят, все…
– Все, да не все. Его на допрос вызывали, он в больницу. Это у них завсегда так у начальства, как припечет, так на больничный, а там и правда сердце прихватило, я так слышал.
– Свезло им. Теперь точно на него все спишут.
– А чего пропало?
– Мужики из ювелирного цеха говорят, платину вынесли, ну их помотали, ясно дело.
– А сколько?
– Хрен знает.
Разговор прервался на вторую, и Игорю Цыганкову стало ясно, зачем его позвали.
– Альбертыч говорил, у Королева обыск был, а у тебя?
– Был, – спокойно кивнул Цыганков. – Мы с Лехой на исправительных работах, чуть что – мы виноваты. В чем сходство-то? Тот комсюк сам на меня полез, че, сломал ему челюсть, все по закону, судом доказано. Теперь начальство платину килограммами ворует, а вешать на меня хотят.
– Ты говоришь, килограммами, много, значит, пропало?
– Мент за шестнадцать килограммов спрашивал. Грозил расстрелом. Я отвечаю, че, я шестнадцать килограммов в штанах, что ли, вынесу через проходную. Помыкали нас в камере пару часов, и домой.
– Да, ну ясно, что не вы. Просто чего на вас подумали? Мы ж фрезеровщики, мы платину в глаза не видели. Может, из-за того, что тебя тогда зам к себе вызывал?
– Он про отца спрашивал, – опуская глаза, ответил Игорь.
Мужики с пониманием закивали и разлили еще, молчанием подталкивая Цыганкова к продолжению. Он выпил, но рассказ не возобновил.
По дороге домой Игорь стал вспоминать, как это случилось. Стыдно признаваться самому себе, но он до последнего убеждал себя, что идея с ограблением – полностью его. Открыться Лехе, что его так дешево обманули, было совершенно немыслимо.
В конце февраля, на исходе смены, зам вызвал его к себе и правда расспрашивал об отце. Как дела, как здоровье, потом пригласил пройтись вместе по заводу, посмотреть, как сдали смену. Дорогой настойчиво советовал учиться на следующий разряд. Все было немного неожиданно, но вполне укладывалось в знакомую схему. Зам проявляет трогательную заботу о молодых подчиненных, польщенный рабочий хвастает перед коллегами, все равны и довольны. Цыганков угрюмо поддакивал, ожидая, когда милость закончится и ему позволят удалиться.
За таким разговором они оказались в ювелирном цеху, и здесь с замом случился приступ праведного гнева при единственном зрителе. Номер сейфа у мастера на столе лежит, окно не запирается, влезай кто хочет, дежурный по ночам кроссворд в журнале «Огонек» разгадывает, когда не спит. Разброд и шатание, а ты, Игорь, подумай и подавай на разряд.
Цыганков ждал, что это всплывет на допросе, тогда бы он отвечал то же, что и мужикам. Майор ничего такого не спросил, может быть, зам не успел ему рассказать. Может быть, не захотел. У майора ведь не спросишь. У зама теперь тем более.
Лучше бы это никогда не всплыло, лучше тюрьма, чем признать, что его обманули так по-детски. Корить себя долго не получалось, и ближе к дому Игорь твердо решил, что во всем виноват покойный зам.
Навстречу шла Ветка, заметив его, покраснела.
– Че, к Наташке на дембель придешь? – Ветка улыбнулась и кивнула. Чему она радуется, Игорь не понимал, и это его смущало. – Значит, увидимся там.
– Я к Ирке сначала зайду.
– Понятно, – протянул Игорь. – Наряжаться там, всякие бабские дела.
– Вы позвоните нам с автомата, когда в парк пойдете.
Цыганков согласно кивнул и скрылся в подъезде.
Леха Королев сидел во дворе, и все вокруг ему нравилось: нагревшееся дерево лавочки, тающий клочок грязного снега под углом сарая, споры детей, строивших в пустой песочнице домик котятам, и больше всего приезд Наташки из армии.
Один из котят вырвался из плена и, пронзительно пища, бросился в сторону лавки. Леха подхватил его и поднес к своему лицу. Зверек, уставший от человеческих рук, продолжал мяукать, топорща морду.
– Положи котенка, ему у тебя не нравится, – подбежал к Лехе рослый мальчик лет восьми с черными, коротко остриженными волосами. Не получив его обратно, пацан нахмурился, темные глаза его заблестели, и он сказал очень тихо: – Отпусти, я сказал.
– Ты с какого двора, шкет? – поразился наглости Королев. – Я тебя здесь раньше не видел.
Паренек засопел, кажется, всерьез собираясь вступить в битву за котенка. Леха подумал, что, будь на его месте Цыганков, он бы заставил мальчугана попрыгать, потом отобрал звенящую мелочь, а напоследок отвесил подзатыльник.
– Вовка, ты че там?! – попытались спасти своего дети, но тот даже не обернулся, отвергая помощь.
– Покормить его надо, Вован, – вернул Леха кота, отдавая должное смелости противника. Мальчик выхватил зверька