Лоханка. Сергей Калашников

себя упрекнуть. Не стыдно за содеянное потому, что с душой подходил. А то, что получился не верх совершенства – так время такое нынче – ни материалов особо продвинутых, ни технологий двадцать первого века – ничего подобного пока нет. Армия, и та, почти вся на конной тяге, да и в мирной жизни лошадки не на последнем месте. Вон впереди пылит коляска – явно везёт кого-то от станции. Думаю – извозчик. Их не много в наших краях. И к поезду, а приходит он дважды в сутки – туда и обратно – съезжаются все. Пока мы с бумагами разбирались, народ и разъехался от станции.

      Глава 3

      Новые лоханки

      Доставили меня прямиком к дому. И это правильно. Поскольку от своих молчаливых попутчиков испытывал я всю дорогу самое тревожное состояние. Измотался, одним словом. Корректные, конечно, ребята, но глаз с меня не спускали ни на минуту – хоть один, но обязательно рядом и не спит. А Агеев с Петром, хоть и в той же форме, но люди, всё-таки свои, знакомые. И на маузер мой никакого внимания не обратили.

      Почему маузер? Потому что с карабином в нашей коробчонке не развернуться, а наган не так хорош при стрельбе по дальним целям. Из маузера же вполне неплохо получается и по ближним кустам шмальнуть, и по дальним. Да, баловали в полку нас с Кобланды, хотя откуда он принёс этот пистолет, я уверенно сказать не могу. Он вообще умудрялся добывать массу нужных вещей как будто из ниоткуда.

      Так вот: захожу я к себе на подворье и здороваюсь с соседкой, что справа:

      – Доброго здоровьичка, – говорю, – Павла Никитична!

      – Ох! – отвечает она. – Иван Сергеевич! Хорошо хоть ты с войны возвернулся. А у Анны-то мужа убили. Только она второго сына родила – тут и известие пришло из армии, что Никодим её голову сложил где-то около Тихорецкой, – и плачет тихими слезами.