Нам было весело, так как старым друзьям всегда есть о чём поговорить. Мы вспоминали приключения вчерашнего дня… Корову Мурку, что родила наконец телёнка. Он был такой смешной, а Мурка лизала его морду. Как пили чай с душицей и липовым мёдом. Ну и конечно же, как мылись в бане и пол ночи разговаривали.
О том, как атаман в юбке эта Катька Иванцова целовалась с Гришкой, а мы подсматривали и краснели. Нам было любопытно и стыдно.
Затем перешли к дню сегодняшнему и смеялись, как утром в школе Иван Иванович вызывал к доске, а мы лоботрясы мямлили и тянули время. до звонка. А он шипел и кричал, что вызовет родителей, но мы умеем уговаривать и его жаркий пыл сменился на милость.. Уговорили и побежали смотреть в клубе интересный фильм. Уже раз третий наверное, а может и в четвертый…
Сразу после кино навещали бабушку Веру. Помогали по хозяйству. Сбегали в магазин за хлебом.
Пока мы говорили, не заметили, как дождь закончился. Мы вышли из-под дерева и вприпрыжку побежали домой. Октябрь – месяц такой же непостоянный, как и мы в шестнадцать лет
Ведь сегодня. будет еще интересней, чем вчера, тем более, что завтра то выходной. А так много надо сделать.. И начнем с кружки молока с теплым маминым хлебом!
Сергей Ходосевич
Ураган
Синевато-серые облака, затянувшие с утра небо сплошным ковром, к полудню смешались с сородичами цвета древесного угля и не предвещали ничего хорошего
В течение получаса в эту двухэтажность небесной канцелярии добавилось немного бордово-красного крепления и поднялся ветер, раскачивающий вековые сосны и заставляющий сгибаться девичий стан березок до самой матушки-земли. Сбиваемые в кучу, недовольные облака, тем что не желали так сильно двигаться в небесной высоте, словно обиделись и моментально окрасились в цвет бычьей крови. Сверкнула ослепительно молния и словно канонада артиллерийских орудий грозно заголосил гром.
Лес трепетал в страхе. Трещали поломанные сучья деревьев, скрипели корни, что не в силах были сопротивляться внезапной стихии и самые слабые падали, издавая гневные звуки, цепляясь в смятении за ветви тех, кто еще держался.
Еще более яркая молния сверкнула стрелой, будто выпущенная из лука известного библейского пророка и вонзилась в крону самой высокой сосны.
Ага! Попали! – по-звериному захохотал гром и на какую то долю секунды угомонившись заворчал оглушающе, приводя в трепет все вокруг.
Искры огня поползли по стволу обожженной сосны. Новый порыв ветра отодрал от нее пару здоровенных веток – головешек и потащил вместе с десятками поменьше с другим, сопротивляющихся ему деревьев в стороны огромной нивы.
Та была похожа на бушующий океан с одной гигантской волной, что вот-вот поднимется и разобьется о черную скалу у горизонта, в коем небо было просто, как смоль.
После третьего разряда молнии и еще более устрашающего рыка грома на землю упали первые капли дождя. А через мгновение выросла стена из непрекращающегося потока воды со сверкающих и орущих воинственный клич небес, коей испугался даже неугомонный ветер. Роняя в месиво грязи, в которую превратилась земля, он немного притих, а потом устыдившись