Если шайки летучие
Накатываются как тучи
Обычно перед рассветом
Когда солдаты, стрельцы
И иноземные чины
Еще видят сладкие сны
А те до крепостной стены
Проходят за ночь концы
Что под силу лишь коннице
Но вот случай представился
Как – то узнает воевода
Что дева идет походом
К Шацку, кой давно славился
Своим мятежным народом
Значит, теперь жди беды
Еще большего масштаба
Уездный град возьмет баба
И пополнит свои ряды
Разбойным людом не слабо
Но с другой стороны
Идти верст, сто двадцать, не мене
Значит, силы ее истощены
Будут маршевым бдением
Еще до нападения
И решает воевода
Чуя, что его час пробил
Идти вдогонку походом
Заходя деве в тыл
С гонцом шлет приказ он
Поставив щит из пушек, мортир
Вывезти весь шацкий гарнизон
Из городских квартир
И ударить с двух сторон
Враз в порыве едином
Деве в лоб и спину
Князь, ни одного гонца послал
А двух – так велика тревога
Один по тракту поскакал
Второй окольной дорогой
Не ровен час, кто попадет
В засаду к окаянной
Тогда другой уж довезет
Его приказ и планы
И, вот наскоро, собрав обоз
И, помолясь, на дорогу
Воеводу черт понес
К Щацку на подмогу
С ним под тыщу стрельцов
Все, в основном, пешие
В руках у молодцов
Блестят наточены бердыши
Без них стрелец, как без души
Ни жить, ни драться не готов
Окромя самих стрельцов
Еще сотен пять иных
Иноземных бойцов
Сиречь, европейских
Гольштинских, свейских
И, прочих, невесть каких
Средь них и рейтары видны
Хотя их немного – под сотню
Зато и солдаты, и чины
Все закованы в броню
Как водится – на корню
Щеголяя друг пред другом
В седлах, что на параде
Звеня латами, кольчугой
Они на всех, сверху глядя
Самодовольства ни пряча
Чуют себя в отряде
Белой костью – не иначе
Что, конечно, с неких лет
Ни для кого не секрет
Сам воевода на жеребце
Сидит в доспехах, шеломе
Суровость, решимость на лице
Как бы кажут, что на уме
У него нет ничего, кроме
Страстного желанья загнать
В капкан мужицкую рать
А на самом деле – шквал чувств
Будоражит вояку
– Вот дожил, как вьюнош лечу
Ввязаться с бабой в драку
И, когда, такое бывало
На Руси со времен она
Чтоб