– Это тоже искусство. Оно просто отображает жизнь, как он её видит.
– Вот я и говорю об этом. Вы, умники, называете это выразительными средствами, я знаю. Жизнь тут вообще ни при чём. Жизнь ведь разная. Я понимаю, что он так видит. Но где он это увидел? Может, у него с глазами что-то? Я нигде не вижу в жизни квадратных лиц и людей в форме медузы или амёбы со свернутыми головами.
– Ты просто не приглядывался, Тони.
– Согласен, бывают некоторые физиономии, похожие на его художества, есть несколько в Парламенте, я знаю, но у него же все такие! Я же был с женой в Мадриде, ходили в музей. Лучше бы я пошёл пиво пить, – не заметил иронии Энтони.
– Тони, картина называется "Сон". Она так спит.
– Так невозможно спать, у неё наверняка вывих шейных позвонков. Скажи, Джо, как врач, что будет, если уснуть в такой позе?
– Как ты не понимаешь, он отображает внутреннее содержание человека, настроение.
Энтони скорчил гримасу, многозначительно обозначавшую, что он не хотел бы детально ознакомиться с подобным внутренним содержанием человека и глотнул виски. Было понятно, что Энтони избегал темы квадратных лиц и свернутых на бок голов. При этом было видно, что он уже завёлся, но не высказался полностью и дискуссией не удовлетворен. Мы встретились глазами с Джо и я подмигнул ему. Энтони надо было раскрутить дальше на откровения по поводу современного искусства, иначе вечер закончился бы обсуждением рецептов пудинга. Джо меня понял.
– А может, он просто хотел разнообразия? Может, он устал от обычных лиц, обычных людей и это просто его фантазии, сны, мимолетные видения или что-то в этом роде, – сказал Джо, поигрывая ложечкой. – Вот тебе, Тони, не надоела твоя скучная, однообразная, одинаковая жизнь? Тебе не хочется перемен? Сменить Лондон на Кению или, на худой конец, на Сицилию? Взять мольберт, фотоаппарат и…
Это был вызов. Энтони не мог этого так оставить без ответа. Пока речь шла о Пикассо, Энтони особо не реагировал на наши подначивания, но как только дело коснулось его личности, полковник пошёл в контратаку. Его руки выпрямились и кулаки уперлись в стол, как ножки пулемета или лапы у собаки, которую тащат за поводок домой, а она упирается, учуяв какой-то соблазнительный запах от ближайшего куста.
– А я доволен, Джо, своей жизнью. – с достоинством, от которого я чуть не прыснул, произнес Энтони. – я доволен своей квартирой, Лондоном. Я, между прочим, был уже в что-то типа Кении. Ходил там отнюдь не с мольбертом и мне было, знаешь, совсем не скучно. А сейчас я доволен своим настоящим, своим сегодняшним укладом жизни. Я это заработал, заслужил. Я заслужил стаканчик виски вечером за ужином. Мне нравится стабильность и понятность, Джо. Это основа общества. На таких, как я, держится страна. На тех, кто просто работает на своем месте, а не прыгает с кисточками