– Да уж будь спокоен, – ответил хозяин и снова поднял меня. Но, прежде чем поставить меня на пол, он на секунду прижал к себе, и я почувствовал, какой он сильный. – Мы с тобой будем добрыми друзьями, – сказал он, – такими же, как с Юнатаном. Меня зовут Юсси. Хотя все называют меня Золотым Петухом. К Золотому Петуху ты можешь прийти в любую минуту, не забывай этого, Карл Львиное Сердце!
София сидела за столом одна, и мы с Юнатаном подсели к ней. Мне кажется, она нам обрадовалась. Она ласково улыбнулась, спросила, понравилась ли мне моя лошадь, а Юнатана попросила прийти как-нибудь и помочь ей в саду. Потом она замолчала, и мы поняли, что она чем-то опечалена. Я заметил и ещё кое-что. Все сидевшие в трактире смотрели на Софию с почтением, а когда кто-нибудь поднимался и уходил, то кланялся ей, как будто она была важная персона, а я этого никак не мог понять. На ней было простое платье, на голове платок. Она сидела, положив загорелые руки на колени, как простая крестьянка. «Что же в ней такого особенного?» – думал я.
Мне было весело на постоялом дворе. Мы пели разные песни. Одни из них были мне знакомы, другие я слышал в первый раз, и все здесь вроде бы от души веселились. Но так ли это было на самом деле? Иногда мне казалось, будто их что-то печалило так же, как Софию. Как будто они время от времени о чём-то задумывались, чего-то боялись. Но ведь Юнатан говорил, что жизнь в Долине Вишен лёгкая и простая, чего же им тогда бояться? Правда, нельзя было сказать, что вид у них был всё время унылый, ведь они пели, смеялись и вроде бы все были добры друг к другу. Но мне казалось, что больше всех им нравился Юнатан, так же, как это было у нас дома. И София, по-моему, им тоже нравилась.
Когда же мы с Юнатаном собрались домой и вышли во двор, чтобы отвязать лошадей, я спросил брата:
– Послушай, Юнатан, а что же такого особенного в Софии?
И тут где-то рядом с нами сердитый голос сказал:
– Вот именно! Что в ней особенного, я никак не могу понять!
На дворе было темно, и я не мог разглядеть говорившего. Но вот он встал в полосу света, падавшего из окна, и я узнал его. Это был рыжеволосый кудрявый человек с небольшой рыжей бородкой, сидевший в трактире почти рядом с нами. Я обратил тогда внимание на то, что лицо у него было злое и что он не пел вместе со всеми.
– Кто он такой? – спросил я Юнатана, когда мы выехали за ворота.
– Его зовут Хуберт, – ответил брат, – и он прекрасно знает, что в Софии особенного.
Мы поскакали домой. Был прохладный звёздный вечер. Я никогда не видел сразу так много звёзд, и таких ярких, и попробовал угадать, которая из них планета Земля. Но Юнатан сказал:
– Ох, Земля… Она движется где-то далеко-далеко в космосе, её отсюда не видно.
Я подумал, что это всё же печально.
5
А потом наступил день, когда я узнал, что же такого особенного в Софии.
Однажды