Рикардо приказал ступать всем в дом. Оказавшись в полутёмной гостиной, он шёпотом спросил у Марианны:
– Кто из прислуги в доме?
– Кроме гувернантки и камердинера, никого. Прислуга живёт в отдельном доме, в северной части поместья. – спокойно ответила она.
Тогда Рикардо и трое здоровенных мужчин быстро поднялись по лестнице на второй этаж. Спустя несколько минут Марианна услышала всхлипывания миссис Блекбэрн, а также недовольные возгласы отца. Наконец перед Марианной предстали Джеймс Вуд и Виктория, а миссис Блекбэрн и камердинер стояли несколько поодаль них. Марианна заметила, что Виктория страшно напугана и её это забавляло.
Виктория действительно была буквально парализована от страха, от страха потерять своего ребёнка, которого носила под сердцем. Увидев коммодора, сердце девушки замерло, а потом бешено застучало, как обычно бывает при сильном испуге. Она стояла, прижавшись к Джеймсу и крепко вцепившись ему в руку. Сильно стиснув зубы, и даже боясь моргнуть, Виктория про себя молила Господа о том, чтобы он послал им спасение. Коммодор что-то говорил, но она не слушала, от страха у неё будто отказали все органы чувств.
Джеймс Вуд бросил быстрый взгляд на Марианну, которую всё ещё удерживал один из бандитов, но он отметил, что девушка совсем не напугана, скорее даже, наоборот, у него сложилось впечатление, что она от всего этого получает удовольствие.
– Настал день, Вуд, день твоей казни! – говорил Рикардо, расхаживая по гостиной со шпагой в руке.
– Погоди вот-вот вернётся капитан Миллер, тебе и твоим псам не поздоровится! – дерзко бросил Джеймс.
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Рикардо. – Ваш хвалёный капитан Миллер был ранен вот этой шпагой и, скорее всего, уже лежит мёртвым в одной из темниц крепости Эль-Моро.
Услышав это, по телу Виктории пробежал холод, не могла она поверить в то, что Александр погиб. Нет, нет, нет! Этого не могло случиться!
– Кто ты такой?! – спросил Джеймс.
– Фамилия Маурисио Торо тебе о чем-нибудь говорит, старик?
Джеймс Вуд бросил на него холодный взгляд и насмешливым тоном ответил:
– О, да! Припоминаю, как моя шпага навзничь проткнула тело твоего отца!
Рикардо обезумевший подскочил к Джеймсу и влепил ему пощёчину, после чего приставил к груди лезвие своей шпаги и сквозь зубы проговорил:
– Сейчас моя шпага навзничь пронзит твоё сердце, которое я после вырву из твоей груди, подлый мерзавец!
Сказав это, он обратился к Виктории:
– О! Сеньорита