– Вы чего это, Пломбировая парочка? – послышался голос откуда-то сзади.
Он вновь вернул меня в реальность. Это был голос отморозка, который считал нас с Дашей своими друзьями. Его звали Артем. Отморозком назвал я его не зря. Он всегда что-нибудь отжигал, и часто за это впутывался в неприятные ситуации. Артем был выше меня на полголовы, но уже в плечах. Забавные пропорции тела…
– Сам ты парочка, идиот! – обиженно сказала Даша. – Чего ты такой довольный?
Артем и вправду весь сиял.
– А ты бы видела себя! Заорала прямо на паре. Даже я себе такого не позволял! – злорадно произнес он. – Чудила!
– Сам ты… – Дашка часто ругалась с ним, но в этот раз, не договорив фразу, она помрачнела. – Андрей уезжает…
Артем удивленно посмотрел на меня и, показывая на девочку пальцем, спросил:
– Это правда что ли?
Я молча кивнул. Темка вздохнул.
– Ну вы отжигаете сегодня. Вам бы это… в цирк! – сказал он. Голос его прозвучал мрачнее обычного, и на последнем слове резко сорвался.
– Ребят, ну вы чего? – попытался разрядить обстановку я. – Я же не умираю. Мы еще увидимся! Я и в гости к вам приезжать буду.
Даша лишь молча горько вздохнула.
– Понимаешь, не в этом дело… – теребя бляшку своего ремня, начал он. – Мы-то знаем, почему ты уезжаешь. И тяжело это – знать, что ты просто бежишь. Делай, что хочешь, но… Это неправильно, вот так бросать все. Нам ведь не все равно… Нам горько осознавать это.
Все трое замолчали, пялясь в пол. Я не знал, что сказать. Впервые в жизни я слышал что-либо подобное от Артема.
– Ладно, – снова сказал он. – Я позабочусь о Дашке. Но учти, если ты и правда уедешь – я не приду тебя провожать.
Мое сердце вновь заколотилось от этих слов. Я смотрел вслед уходящему другу. Вот так и закончилось наше с ним расставание. Но сюрпризы на этом не заканчивались. Пока я провожал Артема взглядом, сзади меня обняла Даша и прижалась своим лицом к моей спине. Она сильно сжала свои руки и вонзилась ногтями мне в живот. Через футболку я почувствовал, что моя спина становится мокрой. Она плакала… Через ее всхлипы я слышал, как ей было больно… Я просто молчал и слушал ее плач.
– Береги себя! Только береги себя, пожалуйста, – говорила она. – Ради меня! Ради Артема! Мне больше ничего не нужно…
Я расцепил ее руки и пошел прочь. Это было не актом бунтарства или моей неприязни. Мне было невыносимо слышать ее, в горле стоял ком. Еще мгновенье, и я бы сам заплакал. Как там поговаривают? Мужчины не плачут, да? Все зависит от ситуации…
Проветрившись на улице, я пошел в деканат, и спустя сорок минут выяснения причин декан все же дал добро перевестись в соседний город. К счастью, город был в трехсот километрах пути. «Теперь никто там меня не достанет!» – уже дома подумал я, запихивая свое любимое «осенне-зимнее, а иногда и весеннее» пальто в большущий чемодан.
На следующий