Она не умела не замечать.
– Я успел?
Его вопрос разбудил ее и застал врасплох. Она совершенно не ждала его этой ночью.
– Даже раньше, – кивнула Анна и развернулась.
Марк остановился в центре гостиной, сжимая в ладони сотовый, который светился экраном вызова. Кто-то упорно названивал, но звук и вибро Марк вырубил. И по его карим глазам она поняла, что ему сообщили обо всем в деталях. Стас от греха подальше описал каждую секунду и каждый жест или, пожалуй, разыграл моноспектакль для наглядности. И теперь в карих глазах горело беспокойство. Да, она беспокоила его, и еще сильнее то, что он не знал, как помочь.
– У тебя звонок, – Анна облокотилась на полукруглый приоконный столик, подвинув рамки с пейзажными зарисовками.
– Ты спала?
– Немного.
Он кинул телефон в карман серого пиджака, а потом стянул его с плеч и бросил под ноги. Белая рубашка была застегнута через пуговицу… Он торопился, когда одевался. Или переодевался.
– Ела?
– Марк.
– На тебе лица нет, и ты таешь на глазах.
– Я всегда «таю» на отдыхе.
– Мы не на отдыхе.
– А где мы?
Черт.
Он подошел вплотную и положил ладонь на плечо. Приятная родная тяжесть, Анна прикрыла глаза и забылась на мгновение.
– Малыш…
– Прости, я сама не знаю, что говорю… и что пишу в sms.
Лучше было найти силы и сдержаться тогда. Не тревожить его и не заставлять вести мучительный разговор. Ей самой становилось противно, когда понимала, что неумолимо превращается в истеричку, которая придумывает поводы для беспокойства из воздуха. Буквально срывает, как налитые плоды, и потом подолгу рассматривает, изучает. И еще изводит тех, кто рядом.
– От тебя пахнет сигаретами, – кинула она невпопад, после чего встала на носочки, уткнувшись лбом ему в висок, и вновь втянула горьковатый запах табака, – весь пропах.
– Не закрывайся от меня.
– Я тут.
– Да, Стас тебя заметил, а я вот как со стеной.
Марк наклонился и нежным прикосновением подцепил подбородок, чтобы заглянуть в ее глаза. И в его плавных непривычно осторожных жестах она с легкостью читала слова Стаса.
– У парнишки отличная память, – выдохнула Анна.
Марк нахмурился, собрав морщины на высоком лбу. Он не понял намека, но определенно успел найти объяснение для ее сна. И плевать, что ложное. Анна чувствовала это по его рукам. Он едва касался ее, словно она была чужой или покалеченной. Так держатся за верно умирающих, боясь навредить.
– Сцена ревности планируется? – спросила она с легкой улыбкой, чтобы перевести тему.
– А ты ждешь? – Марк благодарно принял щедрую подачу. – Не боишься, что я…
Он осекся. Взгляд потускнел, и он на мгновение провалился глубоко-глубоко